Ожерелье королевы - Александр Дюма (2014)

Королева осталась одна; видно было, как вторая дама спешит к какой-то цели, а к какой – Шарни еще не мог разглядеть. Королева, постукивая по песку маленькой ножкой, прислонилась к дереву и укуталась в плащ, накинув на голову капюшон, прежде ниспадавший шелковыми складками ей на плечи.

Видя ее одну в столь мечтательной позе, Шарни ринулся к ней, готовый упасть перед нею на колени.

Но он сообразил, что их разделяет не меньше тридцати шагов и, прежде чем он преодолеет это расстояние, она увидит его, но не узнает и испугается; она закричит или убежит; на крики явится сперва ее спутница, потом охрана; стражи прочешут парк и обнаружат смельчака, а может быть, и его убежище – и тогда навсегда покончено с тайной, и со счастьем, и с любовью.

Он вовремя остановился и хорошо сделал: едва он унял свой неодолимый порыв, как появилась спутница королевы, и появилась не одна.

Шарни увидел, что в двух шагах позади нее идет высокий мужчина, пряча лицо под широкополой шляпой и укутавшись в просторный плащ.

Этот человек, при виде которого г-н де Шарни задрожал от ненависти и ревности, не был похож на победителя. Он шатался, еле передвигал ноги от неуверенности; казалось, он ощупью ищет путь в темноте, а не спешит вслед за подругой королевы, и сама королева не ждет его, прямая, вся в белом, стоя под деревом.

Когда он заметил Марию Антуанетту, дрожь его, не укрывшаяся от глаз Шарни, стала еще сильнее. Незнакомец снял шляпу и принялся чуть не мести землю плюмажем.

Шарни видел, как он вступил под сень деревьев и склонился в глубоком и продолжительном поклоне. Удивление Шарни переросло в величайшее изумление. От изумления он скоро перешел к иному чувству, куда более горестному. Зачем королева в столь поздний час вышла в парк? Зачем сюда явился этот человек? Почему он ждал в укрытии? Почему королева послала за ним свою спутницу, а не пошла к нему сама?

Шарни еле владел собой. Но он вспомнил, что королева втайне занимается политикой, что она часто затевает интриги, в которых участвуют немецкие дворы, и поддерживает отношения, которых король не одобряет и которые строго ей запрещены.

Может быть, этот таинственный кавалер – гонец из Шенбрунна или Берлина, какой-нибудь дворянин, которому доверено секретное послание, один из тех немцев, которых Людовик XVI не желает больше видеть в Версале с тех пор, как император Иосиф II позволил себе явиться во Францию, чтобы читать в поучение своему родичу, христианнейшему королю Франции, лекции по философии и политике?

Эта мысль, подобно ледяному компрессу, который врач накладывает на пылающий лоб больного, освежила бедного Оливье, укрепила его дух и уняла первую вспышку безумной ярости. К тому же королева хранила осанку, полную благопристойности и отменного достоинства.

Спутница ее остановилась в трех шагах и внимательно, озабоченно следила за происходящим, похожая на подруг и дуэний с картин Ватто, изображающих прогулки вчетвером; ее тревожное сочувствие опровергало утешительные мысли г-на де Шарни. Впрочем, быть застигнутой во время политического свидания так же опасно, как постыдно попасться во время свидания любовного. И заговорщик как никто другой похож на влюбленного. Оба закутаны в плащи, оба держатся начеку, оба нетвердо стоят на ногах.

У Шарни не было времени углубиться в подобные размышления; наперсница забеспокоилась и прервала беседу. Кавалер сделал такое движение, словно готов был упасть ниц: не было сомнения, что аудиенция подходит к концу.

Шарни затаился за толстым деревом. Когда участники виденной им сцены расстанутся, кто-то из них наверняка пройдет мимо него. Оливье оставалось только затаить дыхание и молить то ли гномов, то ли сильфов, чтобы они приглушили все звуки на земле и в небе.