Возвращение любви - Ирина Хохлова (1995)

— Прости, — притихла Ира, почуяв, что переборщила. — Я хотела, как лучше…

— Будет лучше, если ты уйдешь.

— Даже так?

— Даже так. И передай своему Зотову, чтобы больше не приходил.

— Да прости ты меня, дуру! — взмолилась Ира. — Ну, что поделать, если я такая? Вот и мой Константин, мой лапушка, говорит, что дура я круглая, а — любит. И ты меня ругай, коли я заслужила, но люби, потому что я без тебя не могу. И чего я привязалась к тебе, сама не знаю.

Она еще долго говорила что-то, вздыхала, охала, каялась, даже всплакнула, но Елена оставалась безучастной, и вконец расстроенная Ира поплелась домой.

Облегченно вздохнув — иногда она действительно уставала от Иры, — Елена снова опустилась в кресло и стала читать письмо Петра, четыре машинописные страницы.

Она словно слышала его ровный, чуть насмешливый голос, и такой сладкой печалью защемило сердце, что слезы выступили на глазах. Как часто на заре жизни она слушала Петра, затаив дыхание, а он рассказывал об отважных путешественниках, о великих полководцах, которые, завоевав полмира, умирали в бедности и одиночестве, о подвижниках духа, что в муках проходили тяжкий путь земной и оставляли после себя светлый след, по которому шли другие.

В памяти всплыли чудесные минуты, когда под ровный голос Петра перед ее мысленным взором проходил мир, населенный разными народами, которые чтили свои обычаи, свои святыни, жили на разных континентах, но были схожи в одном: слезы у всех были одинаково солоны, а радость одинаково сладка.

Читая письмо, Елена забылась, окунулась в ту жизнь души, когда все будничное, мелкое размывается, как предметы в тумане, а остаются только вечные ценности.

В письме были и такие строки:

«Помнишь ли, милейшая кузина, наш разговор о чеховской Душечке? Конечно же, помнишь, потому что память у тебя цепкая. При всем моем преклонении перед этой женщиной, одно обстоятельство весьма огорчает меня: она не имеет собственного источника энергии, аккумулятора, что ли. Уж прости за техническое сравнение, но более точного я сразу не нашел и ухватился за это, потому что оно по сути точное. Аккумулятор нуждается в регулярной подзарядке, то есть, время от времени нужно его подержать под определенным электрическим током, чтобы продолжал функционировать. Без этой подпитки он становится бесполезным. Такой подпиткой для Душечки была возможность кого-нибудь любить. А когда этой возможности не стало, она превратилась в пустое, неинтересное существо. Я хочу этим сказать, что Душечка зависела от случайности — придет ли в ее узкое пространство жизни, ограниченное двором и близлежащей улицей, кто-то, кого она тут же полюбит. А если этой случайности не произойдет?

— К чему это вы, достопочтенный Петр? — слышу я твой вопрос.

И спешу ответить. Все эти месяцы я пытался представить, в каком душевном состоянии ты находишься. Но я совершенно был спокоен за тебя. И только потому, что ты в отличие от Душечки обладаешь собственным источником энергии.

— Что за источник? — спросишь ты, моя кузина.

И я тебе отвечу. Я скажу, что это чувство предназначения. Не каждому человеку дано это чувство. Я говорю не об инстинкте самосохранения. Это из животного мира. А это чувство скорее религиозное. Ты родилась на свет не по прихоти случая, а зачем-то, по какому-то высшему промыслу, и это сознание закодировано в тебе. То есть человек с этим чувством никогда не покончит собой, никогда не сломается, не опустится, не потеряет гордости, потому что знает: тем самым он нарушит тайный договор, изменит своему предназначению. Это чувство постоянно напоминает о ценности жизни. Нужна еще воля, чтобы сделать жизнь полезной не только для себя, то есть исполнить предназначение. И эта воля у тебя есть.»