Творящие любовь - Джудит Гулд (1998)

Все трое насторожились, прислушиваясь: до них донесся приглушенный тонкий плач.

— Это ребенок, — заметила первая старуха.

— Нет, это стонет солдат, — отозвалась вторая. — Перед смертью даже мужчины плачут, как дети.

— Или это ветер, — добавила третья.

Черные видения медленно исчезли из виду, когда Шарлотт-Энн снова пришла в себя. Не поворачивая головы, она оглянулась, ее взгляд был рассеянным. Белые облака расступились. Их место заняла огромная голубизна неба, окружившая ее. Она была под водой и смотрела вверх. Черные тени — это были люди, заглянувшие в бассейн, где Шарлотт-Энн спокойно лежала, словно рыба, боясь пошевелиться и привлечь к себе внимание. Ей показалось, что она узнает запах, ускользавший от нее раньше, а теперь он ощущался сильно как никогда. Ей однажды доводилось встречаться с ним, много лет назад, когда ее забрали в больницу с приступом аппендицита. В это же время где-то на скоростном шоссе произошла авария, и именно тогда она впервые почувствовала этот всепоглощающий металлический запах.

Запах смерти.

Смерти? Шарлотт-Энн с удивлением смотрела в синее небо. Нет, она не может умереть, смутно подумала женщина. Только не в этом круглом прекрасном водном пространстве, где ей так хорошо в приятном оцепенении.

Медленно, даже очень медленно, она повернула голову и увидела рану на руке. Нахмурилась. На какое-то мгновение ей не удалось осознать увиденное. Потом на нее навалился страх, и, словно вспышка молнии, к ней вернулась память.

Взрывы бомб, свист пуль.

Землетрясение, поднявшее почву впереди нее.

Странное безболезненное оцепенение ее тела, после того как ее дважды обожгла волна боли.

Изнутри ее била дрожь.

Быстрый взрыв, и кровь устремилась к ранам, словно в поисках выхода из ее тела.

Фонтаны крови, густой и красной, полились вниз, вытекая наружу, будто рубиновые потоки обильного теплого дождя.

Ее мозг раскручивал ленту памяти, и ею овладевал страх. Сердце бешено билось, хотя она сделала слабую попытку успокоиться. Шарлотт-Энн постаралась выровнять дыхание и дышать поглубже. Через некоторое время пульс ее замедлился, и она снова почувствовала, что теряет сознание.

Она умирала. Осознание этого пришло неожиданно. Шарлотт-Энн подумала, как же это прекрасно… Силы постепенно оставляют ее, голова начинает кружиться, словно она тонет во всепоглощающем водовороте. Все окружающее теряет очертания, и вдруг впереди вспыхивает белый свет, ярче, чем тысячи солнц. Как легко было бы отдать себя этому обманчивому манящему сиянию!

Шарлотт-Энн почувствовала, как что-то мокрое ручейком потекло по ее щеке, с трудом разомкнула губы и ощутила соль слез. Она все еще была жива.

Картины водоворотом кружились в ее воображении, волшебным образом становясь моментами ее жизни…

Совсем еще девочка, скорбно поджав губы, медленно и осторожно идет рядом с матерью, несущей прах ее отца…

Вот школьница бежит, задыхаясь, вверх по лестнице, чтобы с гордостью показать табель…

Полуребенок, полуженщина истерически смеется, слезы текут у нее по щекам, а ее лучшая подруга Джина изображает завлекающую походку светской женщины…

Рассудительная молодая женщина стоит на палубе лайнера «Иль-де-Франс», она направляется в Европу, в школу, а каменные джунгли Манхэттена на берегу медленно отступают назад…

Нью-Йорк… дом…

Шарлотт-Энн медленно закрыла глаза, веки ее дрогнули. Она так устала. Ей больше не хочется оставаться под водой. Ей не хочется оставаться здесь. Ей только хочется вернуться назад, в то далекое время. В другой мир и другое время.

Княгиня ди Фонтанези, богатейшая женщина Италии, урожденная Шарлотт-Энн Хейл, увидевшая свет в маленьком городке в штате Техас и выросшая в Нью-Йорке, хочет вернуться домой, где все было таким чистым, теплым, безопасным и приятным.