Обретая любовь - Элоиза Джеймс (2016)

На два первых письма Колин не ответил и удосужился хоть что-то написать только после третьего. Вообще его короткие послания создавали впечатление, что он лишь бегло просматривает ее письма, после чего отбрасывает их в сторону. Тем не менее, хоть это и казалось глупым, Грейс не могла остановиться и иногда просиживала допоздна, работая над какой-нибудь акварельной миниатюрой, которую потом вкладывала в конверт.

Как правило, она подписывалась так: «Леди Грейс, из Райберна». Или же «из Арбор-Хауса». Но однажды в каком-то порыве внесла небольшое изменение – «Твоя подруга Грейс».

В ответ на это письмо Колин как раз и прислал одно из своих немногочисленных посланий. В нем было всего три строчки, но Грейс восприняла его как знак одобрения.

Глава 5

Май 1835 года

Дебютный выход в свет прошел именно так, как Грейс себе и представляла. Лили во время бала блистала. Танцуя, она порхала подобно фее, подвергала насмешкам молодых кавалеров, и все они ее за это обожали.

Уже к концу мая четверо человек попросили ее руки, причем один из них был сыном маркиза.

Сама Грейс получила лишь одно предложение – от тридцативосьмилетнего вдовца, имеющего трех дочерей.

Несмотря на такое не слишком удачное начало, в своих письмах Колину она постаралась изложить все эти события в юмористическом ключе. На прилагающихся рисунках отвергнутые поклонники Лили были изображены валяющимися у ног сестры, ее же собственный обожатель двух дочек держал на руках, а третья сидела у него на шее. Еще она поведала Колину о том, как его брат Фред опрокинул чашу с пуншем на музыкальном вечере у леди Бастерфилд – как выяснилось, по той причине, что сам в изрядной мере попробовал этого напитка.

Грейс ни словом не обмолвилась о том, каково ей сидеть во время бала у стены, тогда как от звучащей музыки ноги сами рвутся в пляс. Вместо этого она постаралась создать впечатление, будто лондонские джентльмены обожают скромных девушек, с которыми можно поговорить о чем-нибудь серьезном.

Грейс понимала, что она вполне привлекательна, хотя, конечно, и не в той степени, как Лили. У нее было миловидное лицо несколько треугольной формы, красивые глаза. Благодаря стараниям матери ее платья выгодно подчеркивали достоинства ее стройной фигуры, гармонируя при этом с ее рыжими волосами.

Но произвести фурор Грейс была не способна. А иногда испытывала такую робость, что едва могла говорить.

Чуть позже Колин прислал одно из своих редких писем, в котором поздравлял ее с успешным светским сезоном.

Грейс стало совестно оттого, что она в какой-то мере ввела его в заблуждение, и потому отправила ему небольшой автопортрет, на котором изобразила себя в образе разряженной мышки, сидящей в углу бального зала и наблюдающей за тем, как танцуют другие. Однако в самом письме истинное положение дел не прояснила. Ведь нарисовать куда легче, чем изложить ситуацию словами.

На это Колин ничего не ответил.

Грейс тем не менее предположила, что он все же посочувствовал ей. И даже, возможно, сожалеет, что его нет рядом, чтобы танцевать только с ней.

И в эту свою фантазию Грейс постаралась поверить.

Глава 6

Май 1836 года

Городской дом герцога Ашбрука

Колин не появлялся в Лондоне до следующего года, когда Грейс исполнилось девятнадцать.

За сутки до того, как его корабль должен был войти в Портсмут, у нее случилось нервное расстройство, и два дня спустя она чувствовала себя совсем больной.

Колин определенно находился в Лондоне. Родители Грейс видели его, и он весьма проникновенно, по словам матери, сказал им, что ему очень дороги ее письма. Однако ее саму он так и не навестил.

Но Грейс не нужны были похвальные речи по поводу ее писем. Она была достаточно взрослой, чтобы понимать, чего ей хочется в действительности.