Долгая дорога в дюнах - Олег Руднев (1984)

— Убийство! — ворвался в кабинет директора тюрьмы перекошенный от страха надзиратель. — В тридцать седьмой убит заключенный…

— Да что они, черт бы их побрал… Сказано же было — поучить. Только поучить! — директор вынул платок, вытер взмокший лоб. — Теперь из-за этого рыбака…

— Какого рыбака?! — фальцетом крикнул надзиратель. — Убит уголовник Мудрис по кличке «Бешеный». У двоих других — переломы, сотрясение мозга. Это же не человек, это дьявол какой-то.

Директор медленно опустился в кресло, несколько секунд переваривал донесение и вдруг просветлел.

— А что? — потер он от удовольствия руки. — Это дело! И с Мудрисом рассчитались, и рыбачка теперь на законном основании привлечем. А? Оно ведь справедливо говорится — нет худа без добра. Звоните в прокуратуру.

Иоганн Шольце воткнул лопату в рыхлую землю и, перешагнув через ящики с рассадой, вышел на дорожку.

— Дайте-ка взглянуть на вашего богатыря, — улыбнулся он Марте, катившей от крыльца коляску.

Та приветливо поздоровалась, отогнула покрывало.

— У-у, какой славный! — нагнулся старик, спрятав за спину измазанные землей руки. — Наверное, любит покушать, как и полагается мужчине. Как вы его назвали?

— Эдгар.

— Эдгар… Очень красивое имя, — похвалил садовник и сказал озабоченно: — У вас неважный вид, фрау Лосберг. Нас с женой это огорчает. Вы нездоровы?

— Благодарю вас, господин Шольце. Сейчас уже лучше.

— Загляните к нам, моя Луизхен — настоящая колдунья. Она умеет лечить травами.

— Да-а, это прекрасные лекарства. Если бы ими можно было лечить и душу.

Марта вдруг вздрогнула и обернулась за ее спиной стоял одноглазый Фукс.

— Что вам нужно? — раздраженно спросила она. — Почему вы всегда подкрадываетесь?

— Прошу прощения, — смиренно поклонился Фукс, мне необходим господин Лосберг.

— Его здесь нет, как видите. Что еще?

Шольце поспешно отошел от них, занялся своей рассадой.

— Прошу прощения, но вы не могли бы подсказать, где можно найти господина Лосберга?

— Нет, не могу.

— Извините, но у меня к нему срочное поручение…

— Какое? — Марта говорила резко, почти грубо.

— Телеграмма…

— Дайте сюда!

— Но телеграмма господину Лосбергу, — помявшись, сказал Фукс. — Лично.

— Дайте сюда сейчас же! — властно приказала Марта.

Фукс неохотно протянул ей бланк. Марта нетерпеливо сорвала наклейку. В телеграмме было написано: «Обстоятельства требуют вашего присутствия. Срочно выезжайте. Озолс».

Машина мчалась по шоссе, охваченному с двух сторон густым сосновым лесом.

— И не говорите, — обернулся к Рихарду с переднего сиденья Озолс. — Такое творится… Одни бегут, как крысы, — сами на вокзале видели. Другие так обнаглели — по улице не пройдешь. Все орут, требуют, угрожают… Почему и с этой телеграммой?.. Надо что-то делать. Продать, разумеется, уже ничего не удастся, поздно, но попытаться кое-что спасти, по-моему, еще можно. А тут, как на грех, и земельный банк прекратил все операции. Так что…

— Ну а что здесь вообще говорят? — нетерпеливо перебил Лосберг. — Из газет и радио, как всегда, нечего не узнаешь.

— Господи боже мой! Да вы спросите, чего только не говорят! Одни красные флаги припасают, другие немцев ждут…

— Это правда, говорят, что теперь не будет ни Латвии, ни Литвы, ни Эстонии? — обернулся из-за руля Бруно. — Соединенные Балтийские Штаты, как в Америке. Я слыхал, будто Мунтерс с их министрами иностранных дел договорился.

— Что за чушь, — поморщился Рихард. — Кстати, как там Зигис и Волдис? Не разлетелись?

— Все на месте. У ребят руки чешутся кое-кому всыпать.

— Всыпать… Герои! Мало без вас безобразий, — покосился на него Озолс и обернулся к Рихарду. — Надо с вашей дачей что-то делать.

Зять молчал, думал о своем.

— Есть у меня одно предложение, — осторожно начал Озолс. — Не знаю, правда, как вы к нему отнесетесь.