На все времена - Джуд Деверо (2015)

– Да. – Тоби начала чистить морковь. – Я ее всегда разочаровываю. Может, причина такого отношения там, в прошлом?

Грейдон положил рыбное филе на сковородку и посыпал приправами.

– Это-то меня и озадачивает. Гаррет собирался отказаться от моря, остаться дома и взять на себя ответственность за будущее семьи Кингсли. Если он хорошо с этим справился, разве сейчас не должно было что-то измениться? И если смог доказать твоей матери, что она ошибалась, возможно, у тебя сейчас были бы с ней другие отношения.

– Если бы они были другими… Но моя мать вечно твердила, что мне нужен тот, кто сумеет «обо мне позаботиться». Ей и в голову не приходило, что я могу позаботиться о себе сама.

– Точь-в-точь как думала Лавиния, – кивнул Грейдон.

Он убрал оставшуюся рыбу обратно в холодильник и начал чистить картошку. Тоби спросила:

– Почему ты хмуришься?

Грейдону не хотелось отвечать на этот вопрос, потому что в глубине души он чувствовал: что-то не так. Он не знал, что именно, но что-то случилось, и это его мучило.

– Возможно, все-таки случившееся приснилось нам обоим…

Тоби вспомнила его слова: они изменили историю.

– Я думаю, нам с тобой стоит завтра встретиться с доктором Хантли и спросить его про Тоби и Гаррета. Если это был не сон и все происходило на самом деле, то его рассказ изменится. – Она положила очищенную морковь на разделочную доску. – Я не говорила, каким был доктор Хантли до того, как Виктория согласилась выйти за него замуж? Это был вдовец с грустным взглядом, весь его облик выражал печаль, на него было больно смотреть. Он казался скорее мертвым, чем живым.

– Но блистательная Виктория сказала «да», повысив тем самым его самооценку настолько, что теперь он способен управлять залом одним лишь взглядом.

«Как ты», – подумала Тоби, но промолчала. Он сидел спиной, и ей казалось, что сквозь рубашку она видит свое лицо, запечатленное на его коже. Если то, что они запомнили, происходило в действительности, это означает, что они любили друг друга уже очень давно: века. Тоби вспомнилось, как Грейдон смотрел на нее, когда увидел, так, словно уже ее знал. Бывает же такое – встречаешь человека, и у тебя возникает ощущение, что ты знаешь его целую вечность.

– Прекрати, – сказал Грейдон. – Если мы хотим пережить эти последние дни, тебе нельзя об этом думать.

Он повернулся, и взгляд его был жарок и полон желания. Тоби шагнула к нему, но в это время открылась дверь черного хода и в дом вошли Лоркан и Дейр. Посмотрев на них, Дейр сказал:

– Если хотите, мы можем уйти.

– Не надо, – твердо возразил Грейдон и с неохотой оторвал взгляд от Тоби. – Давайте поедим, а потом предлагаю пойти всем вместе осматривать достопримечательности.

Тоби поняла, что он в действительности хотел сказать: им нужно занимать себя всяческими делами и не оставаться наедине, дабы избежать, мягко говоря, осложнений.

– Да, сегодня мы побудем туристами, а завтра встретимся с доктором Хантли.

– Мы не возьмем рисунок… – Грейдон чуть было не сказал «моей татуировки», но вовремя осекся. Его портрет, написанный двести лет назад… Это вызвало бы слишком много вопросов.

– Думаю, не стоит, – покачала головой Тоби.

Он улыбнулся, обрадовавшись, что они понимают друг друга.

Офис Нантакетского географического общества располагался в красивом старом доме на Фэйр-стрит. Тоби спросила женщину за стойкой в приемной, могут ли они видеть доктора Хантли. Они не стали брать с собой бумаги, оставленные Алисой Кендрикс Кингсли, чтобы не отвлекать на них внимание и не вызывать вопросов, на которые не смогут ответить.

Калеб Хантли почти сразу же вышел им навстречу.

– Тоби! Грейдон! – Тоби он обнял за плечи и поцеловал в щеку. – Как я рад снова вас видеть! Давайте пройдем в мой кабинет.