Год тумана - Мишель Ричмонд (2009)

— Очень жаль…

— Ничего страшного. Рано или поздно, типа, привыкаешь. Хорошо, когда много друзей, но родственники — это совсем другое. Наверное, классно иметь сестру.

— Да. Очень здорово иметь кого-то, с кем у тебя общее прошлое.

Официантка приносит счет и прерывает нас.

— Ну, пока, — говорит Тина, когда мы выходим.

— Спасибо за помощь.

Одновременно тянемся друг к другу: Гуфи хочет обнять меня на прощание, а я — поцеловать ее в щеку, так что в итоге неловко сталкиваемся.

— Не сторонись людей, — говорит она.

Глава 57

В течение следующих двух недель погружаюсь в работу. Свадьба в клубе «Олимпик», юбилей директора фирмы, открытие ресторана в Редвуд-Сити. Наблюдать за чужой жизнью через видоискатель очень приятно, это создает эффект кино — ты входишь в темный зрительный зал и погружаешься в чьи-то проблемы, видишь мир иными глазами. Когда атмосфера между родителями накалялась, мать обычно нагружала сумку шоколадными батончиками и пакетиками с соком, значительно облегчала отцовский бумажник и приказывала нам с Аннабель садиться в машину. Мы ехали в кинотеатр на бульваре Аэропорт, брали огромные порции поп-корна и смотрели фильм за фильмом. Нам было все равно, что в кинозале вечно пахнет мочой, что фильмы старые, а поп-корн — залежалый. Если постараться, можно было представить себе, будто происходящее на экране куда реальнее нашей жизни, и тогда все беды отступали. На это и похожа работа фотографа; укрывшись за объективом, я могу ненадолго забыть о содеянном и о цене такого забытья, пусть даже на пару минут.

Несколько раз в неделю Нелл приходит ко мне ужинать; мы сидим за столом на кухне и разговариваем. Однажды, за мытьем посуды, она признается, что помирилась с сыном лишь незадолго до печального исхода — в те месяцы, когда сидела у его кровати, давала пить через соломинку, меняла простыни и смотрела, как парень угасает.

— Не смогу простить саму себя, когда не желала смириться с тем, что мой сын — гей, — говорит она. — Знаю наверняка только одно: никто на свете не научит тебя быть матерью.

Соседка протягивает кофейную кружку, которую нужно сполоснуть. Кружка зеленая, с красными горошинами по краю. Подарок на день рождения от Эммы. Я присутствовала при том, как маленькая художница лично раскрашивала эту кружку в магазине на Двадцать четвертой улице.

— Может быть, в самом деле пора, — говорит Нелл.

— В каком смысле «пора»?

— Пора налаживать жизнь с Джейком. Вы любите друг друга, и до того, как все это случилось, были так счастливы вместе. Ты однажды сказала мне, что, наверное, нет другого человека, который настолько тебе подходит. Неужели готова от всего отказаться?

— Нет, конечно. Но Джейк заставляет выбирать между собой и Эммой.

Нелл кладет руки мне на плечи:

— В какой-то момент придется задуматься о себе и своей жизни. Я знаю, Эмма для тебя жива, но, возможно, ты ошибаешься.

Освобождаюсь из ее объятий и домываю посуду.

— Я думала, вы на моей стороне.

— Да, на твоей. И Джейк тоже. Ты нужна ему, Эбби.

— Ей нужнее.

Когда Нелл уходит, надеваю куртку и шарф, дохожу до остановки, жду автобус и сажусь на заднее сиденье.

Автобус останавливается и снова трогается с места, медленно пробираясь по городским улицам. И все это время ищу.

Потом звоню Джейку. Уже около полуночи, завтра обычный рабочий день.

— Я знаю, ты дома, — наговариваю на автоответчик. — Пожалуйста, возьми трубку.

Представляю, как он сидит за столом, с кружкой кофе, проверяет контрольные и старается не обращать внимания на телефон.

— Позвони мне, — говорю. — Я не лягу допоздна.

Уже собираюсь повесить трубку, но потом снова подношу ее к губам.

— Очень жаль, что все так вышло. Господи, ты даже не представляешь себе, как мне жаль.

Глава 58