Женщина нашего времени - Рози Томас (1993)

Харриет миновала высокие обваливающиеся террасы ближайших окрестностей, куда свет солнца выманил жителей сомнительного вида из зашторенных комнат, которые более открыто появились на парадных ступеньках между облупленными оштукатуренными колоннами и где полицейские парами, в одних рубашках, без мундиров, прогуливались вверх и вниз. Она перебежала через главную дорогу между мелькающими красными автобусами, слегка ощущая неприятный запах теплого гудрона, который ясно напомнил ей об одной детской игре на улицах, похожих на те, по которым она только что прошла.

Впереди нее, за оградой, был парк. Тень деревьев, когда она достигла ее, манила прохладой. Харриет сняла свою куртку на молниях и пошла дальше в белой футболке, держа на одном пальце переброшенную через плечо куртку.

Трава была сочной после сырой весны, но попадались маленькие голые пыльные участки под большими деревьями. Хищные городские белки охотились в пыли, а затем очень плавно взлетали по стволам деревьев вертикально вверх, что делало стволы похожими на лепные колонны. Их не беспокоили любители бега трусцой, пробегающие мимо и разгоняющие горячий воздух на своем пути. Харриет улыбнулась и пошла дальше тем же шагом, а в голове у нее не было никаких мыслей.

Было приятно идти без тяжелого портфеля сбоку, не думая о работе, которую нужно было немедленно сделать. Она чувствовала себя так, как будто у нее был маленький праздник. Вечер в перспективе был многообещающим, даже встреча с Лизой казалась приятной. Они не часто виделись без посторонних, вдали от красивых интерьеров на Сандерленд-авеню.

Когда Харриет достигла противоположной стороны парка, она заметила группу людей, которые собрались у высоких ворот в том месте, где гораздо более узкая тропа уходила в сторону через плотный кустарник. Когда Харриет подошла поближе, она увидела, что это были, главным образом, возвращающиеся домой служащие офисов, которые, как и она, выбрали кратчайший путь. Они стояли кольцом вокруг пожилой женщины, которая плакала. Слезы катились по ее лицу, и она не делала никаких попыток остановить их. Женщина-полицейский держала ее за руку, а мужчина-полицейский слушал человека в костюме, который описывал, что он увидел. Когда Харриет поровнялась с ними, полицейская машина развернулась и уехала через ворота парка, мелькнув синими огнями.

На женщину напали, вероятно, сзади, схватив за горло под прикрытием густых кустов. Харриет прошла мимо, подчеркнуто глядя в другую сторону, чтобы женщина не подумала, что ее разглядывают. Большего сделать было невозможно.

Такое зрелище, увиденное ею, изменило восприятие этого вечера. Она поняла, что мокрое от слез лицо женщины будет стоять у нее перед глазами. Двойные ряды деревьев парка были такими же опасными, как сонная, покрытая копотью другая сторона улицы. «И все же, — подумала Харриет, — это было тем самым больным местом, которое обострило ее стремление к восхитительной привлекательности светской части города».

Снова откуда-то из-за деревьев послышался шум уличного движения. Она продолжила свой путь менее окрыленной, чувства ее обострились, и она даже ощутила, как проникает через ее тонкие туфли тепло от тротуара. Теперь она проходила мимо больших магазинов, из роскошных витрин которых смотрели поверх ее головы представляющие собой живописную картину манекены в летних нарядах.

Когда Харриет подошла к винному бару, она увидела, что столики растянулись уже до мостовой. Каждый стул около столиков был занят, слышался гул голосов и смех посетителей, ведущих себя так, как будто бы Лондон был средиземноморским городом. Харриет протискивалась между столиками, но Лизы нигде не было видно. Она вошла через открытые двери и стала всматриваться в темную глубину бара. Там она и увидела Лизу, сидевшую на высоком табурете, придвинутом к стойке бара. Она разговаривала с каким-то мужчиной, и прошло не менее двух секунд, прежде чем Харриет с тревожным чувством поняла, что этим мужчиной был Лео.