Женщина нашего времени - Рози Томас (1993)

Харриет дошла до конца улицы и заколебалась. Молчаливой сетью улиц с жилыми домами, расходившейся веером перед ней, владел сон живущих здесь людей. Она понимала, что ей следует вернуться, но благоухающий воздух и тишина влекли ее дальше.

Она пересекла дорогу и пошла быстрее, правда, без какой-либо цели. Она выпрямила спину и ускорила шаги, и когда она взмахнула руками, тыльная сторона руки слегка задела живую изгородь сада. Издали донеслось усиливающееся завывание полицейской сирены. Сознание того, что где-то недалеко совершается насилие или кому-то грозит опасность, заставило ее глубже уйти в тень, но шаги ее не замедлились.

Длинная дорога уходила вправо. Она пошла по ней, мимо нее проехала только одна машина. Она отвернулась от желтого луча фар, имеющего форму клина. У подножия холма она подошла к краю лесопарка Хэмпстед-Хит.

Вокруг нее была кромешная тьма. Она на минуту остановилась и замерла, глядя на дорогу. Невидимое воздушное пространство притягивало ее, но она понимала, что было бы безумием пройти через него. Поэтому она повернула и пошла наверх по холму, параллельно ему, и подальше от пучка лучей, создаваемых старомодными уличными фонарями.

Холм здесь становился круче, и она задыхалась при подъеме. Она снова изменила направление и пошла влево, подальше от открытого пространства, заросшего вереском, по более пустынным улицам.

Харриет оживилась. Спокойствие города делало его незнакомым местом, но в то же время она чувствовала, что он принадлежит ей, так как она проснулась и пошла по нему. Она шла, ни о чем не думая. Харриет успокаивал ритм ее шагов, ум ее был опустошен.

Вдруг ей показалось, что она слышит шаги за спиной. Она отступила в ворота и оглянулась назад, на дорогу, по которой она шла, но там никого не было. Когда она пошла дальше, то услышала только мягкий шаг своих собственных ног.

Наконец, не понимая, в каком она шла направлении, она дошла до угла и посмотрела в сторону своего собственного дома. Свет, который она оставила в прихожей, показался ей очень ярким, и она подумала, что это, вероятно, был единственный свет, который она увидела за часовую прогулку. Харриет почувствовала, что теперь она заснет.

Она опять вошла в квартиру, сбросила свою одежду в кучу и забралась в кровать.

В восемь часов утра следующего дня, пятнадцатого июня, во вторник, Харриет отправилась на такси в офис фирмы «А.Р. Аллардайс». В конце концов, Харриет не купила ничего нового из одежды для спонсорского завтрака. Вместо этого она вынула свой темно-синий костюм шанель от Карла Лагерфилда. На пуговицах приталенного жакета были выполнены пересекающиеся буквы «С», а лацканы были отделаны шнуром.

Под плечи почти ничего не было подложено, узкая юбка достигала середины колена. Из всех ее деловых костюмов этот был наименее вызывающим, но это был костюм, который почти безмолвно говорил о деньгах и выглядел весьма элегантно.

Харриет улыбнулась, когда надела его. Он напомнил ей шанель Аннунзиаты, который произвел на нее огромное впечатление на ланче по случаю нового года, и старую подружку Робина, Розали Феллоуз, в платье с блестками от Лагерфилда на рождественской вечеринке.

«Теперь и я такая», — сказала про себя Харриет. Она пригладила талию жакета, которая полностью совпадала с ее собственной. Он сидел как влитой. Харриет взяла сумочку, а не свой обычный портфель, потому что сегодня все бумаги были в других руках. Сегодня она была звездой. У нее через плечо висела маленькая стеганая сумочка под цвет ее костюма.

Около банка Харриет вышла из такси, пересекла полосу солнечного света, которая лежала на тротуаре, и без колебаний прошла через большие двери.

Джеймс Хэмилтон и его помощники ждали ее. Они образовали фалангу вокруг нее и ринулись сопровождать ее до директорской столовой на верхнем этаже банка. Когда наяву двери бесшумно открывались перед ней и закрывались, Харриет почувствовала себя так, как будто бы она была королевой.