Женщина нашего времени - Рози Томас (1993)

Харриет встала, наклонилась над ним, чтобы поцеловать неповрежденную сторону его лица. Она колебалась, потому что хотела дать больше, но Каспар смотрел в сторону, стараясь освободить ее даже от этой ничтожной обязанности. Она смогла только приложить свою щеку к его лбу.

— Если ты нуждаешься во мне, — прошептала она.

Каспар не ответил.

Харриет снова выпрямилась и пошла к двери. Каспар лежал среди подушек. Он уменьшился, стало меньше жизни. Она вспомнила, что когда она впервые увидела его в Литтл-Шелли, на его фоне казался меньше Мартин Лендуит.

— Если ты нуждаешься во мне, — повторила Харриет, но сейчас это был уже рефрен.

Она вышла и кивнула Вернону, который стоял, прислонившись к противоположной стене коридора. Ожидая, она слышала инструкции Каспара по мобилизации юристов и агентов.

Харриет и Вернон повторили свой путь по коридору и затем через зал ожидания. Когда они подошли к стеклянной двери, которая открылась перед ними навстречу утреннему свету, Харриет заметила двух человек, идущих в ту же сторону, что и они.

Они шли очень медленно, и Харриет увидела, что это было из-за того, что женщина плакала, а мужчина поддерживал ее. Он был толстым, в спортивной рубашке, которая слишком плотно обтягивала его. Слезы женщины незаметно капали на ее розовую блузку. Хотя ей и незачем было выяснять, кто это, Харриет была уверена, что это мистер и миссис Гетц.

Автоматические двери раскрылись, и Харриет с Верноном вышли в яркий наступивший день.

— Линда сейчас спустится, — сообщила Харриет секретарь Клэр.

Харриет сидела среди плиссированных подушек в мраморной прохладе и ждала. Линда медленно спустилась по ступенькам. Ее глаза казались темными на бледном лице. Харриет подошла обнять ее, однако Линда только приняла объятия, не ответив на них.

— Давайте выйдем на улицу, — предложила Линда.

Было уже позднее утро, потому что Харриет пришлось провести длительные переговоры с секретарем, чтобы получить разрешение увидеть Линду.

Солнце пекло им головы, а они шли через безукоризненно чистую лужайку, мимо зеркального бассейна и цветочных газонов, оттененных темными колоннами кипарисов. Кто-то, то ли мать, то ли секретарь, уже сообщили Линде новости.

— Скажите, как он выглядит? — спросила она тихим монотонным голосом.

Харриет рассказала ей с тем оптимизмом, на который сейчас была способна. Линда пристально смотрела в сторону теннисного корта.

— Он не умрет?

Харриет остановилась, повернулась, встала перед ней и взяла ее руку.

— Нет. Я обещаю, что он не умрет.

Наконец, Линда, не мигая, посмотрела на нее.

— Он был пьяным в автомобиле?

Ложь и полуправда нейтрализовали друг друга у нее в голове, пока она не ответила:

— Да, был.

— Почему вас не было с ним?

— Я собиралась в Лондон сегодня утром. Я рано уехала домой. Наверное, я должна была остаться с ним.

— Другая девушка осталась, — сказала Линда тем же тихим голосом.

Клэр, должно быть, сказала ей. «Лучше бы она знала все», — подумала Харриет, — чем получала искаженную правду.

— Это была автомобильная катастрофа, Линда. Ужасный несчастный случай. Возможно, мы никогда точно не узнаем, что случилось.

— Возможно, — вежливо согласилась Линда.

Они пошли дальше под лучами солнца через пышный сад.

— Сегодня, после всего, вы уезжаете?

— Я должна.

Харриет заказала билет на вечерний рейс. Она прилетит в Лондон поздно, всего за несколько часов до собрания. Она сейчас старалась не думать об этом. Они были в дальнем конце сада, когда домоправительница-испанка вышла сказать Линде, что ее ланч готов.

Это была большая женщина, улыбающаяся Линде и называющая ее «душечка» со своим латинским акцентом. Линда и Харриет возвращались к дому, а Харриет снова вспомнила, как они прогуливали новогодний прием у Аннунзиаты.