И всё равно люби - Кэрри Браун (2016)

Внезапная встреча с пожилой парой пробудила в ней чувство одиночества. Ей снова захотелось увидеть Питера. Порой, когда она шла из школы, или в библиотеку, или по какому-то поручению Мэри, ей казалось, что вот она свернула за угол или вошла в магазин, а Питер тоже был здесь, но только что ушел. Однажды ей показалось, что она в самом деле его увидела – около магазина скобяных товаров на Мейн-стрит. С бухающим сердцем она вошла туда, но это оказался не Питер.

Она никогда не проходила мимо дома Ван Дузенов, хотя, как ей казалось, без труда сумела бы его найти. И, конечно же, избегала той улицы, где они с отцом провели самый первый день в этом городе.

Той зимой она подружилась с Элли Макгенри, ее родители держали бар и ресторан «Башня в замке». Элли и Рут оказались в паре для выполнения домашнего задания по истории. Сидя на кухне «Башни» воскресными днями, когда ресторан еще был закрыт, они мастерили Пантеон из сахарных кубиков. Иногда на неделе отец Элли просил девочек вымыть посуду в баре и честно платил им за помощь. Рут смутно догадывалась, что Ван Дузены вряд ли выбрали бы для спокойного вечера «Башню в замке» с ее липкими скатертями и шумным баром.

А вот заниматься вместе с Элли было очень весело. На кухне они слушали радио, бросались друг в друга ошметками мыльной пены. Вечером, когда с заданиями было покончено, а ресторан закрывался, мама Элли угощала их лобстерами, похлебкой из моллюсков и картошкой фри.

Доктор Ван Дузен или его медсестра, проворная дама в аккуратной форме, регулярно навещали Мэри и делали ей уколы, но обычно их визиты случались тогда, когда Рут была в школе.

Время от времени доктор оставлял кое-какие пакеты для Рут – книжки или одежду, которые ей передавала миссис Ван Дузен.

А что потом?

– Потом прошли годы, – рассказывала Рут доктору Веннинг много лет спустя.

– Годы? – Веннинг приподняла одну бровь.

Рут отвернулась и посмотрела в окно – в кабинете доктора Веннинг были очень высокие окна, смотревшие на город. Рут скомкала тряпочку для пыли, лежавшую на подоконнике, и моргнула.

– Я понимаю, – мягко проговорила Веннинг спустя минуту.

Она встала, налила два бокала виски – еще одно ее излюбленное средство врачевания.

Рут и доктор Веннинг сидели в тишине, молчали и глядели на небо за окном. Рут не знала больше никого, кто мог бы, как Веннинг, сидеть молча долго-долго.

– Да нет, все было не так уж плохо, – сказала наконец Рут. Глотнула еще виски и сморщилась.

– Ну конечно же, нет, – согласилась Веннинг. – Не бывает такого, чтобы одна чернота. Хватает и серых полутонов. – Она наклонилась и допила бокал. – Стоп. Вру. Правильнее сказать, что почти все как раз серое и есть.

И все-таки годы действительно прошли, и однажды утром перед Рождеством, когда Рут исполнилось шестнадцать, она вышла из дома Мэри, натянула шапочку поплотнее на уши и закинула на плечо сумку с книгами, которые надо было вернуть в библиотеку. Около двери немного замешкалась, натягивая перчатки.

А когда подняла глаза, увидела Питера. Он стоял на обледеневшей дорожке прямо перед ней.

Он повзрослел, но она узнала его мгновенно.

Он стоял, засунув руки в карманы пальто, чуть ссутулившись, волосы трепал ветер. Лицо его стало чуть полнее и оттого еще красивее, голова – точно как у тех прекрасных статуй в музее, подумала Рут.

Они не виделись четыре года, и Рут не могла поверить, что вот он стоит сейчас перед ней. Хотя она так много думала о нем, столько раз представляла себе их встречу, что они просто не могли не встретиться, рано или поздно он должен был появиться.