Мужчина, которого она забыла - Роуэн Коулман (2016)

– Иногда я забываю, какая моя буква, – отвечает Эстер. – Знаю, что «Э», но хочу «Дже» – она красивее. Лучше бы меня звали «Дженнифер».

– Хорошее имя, – соглашаюсь я, садясь рядом с ней на пол. – Но ты еще лучше.

– Мама, не грусти, – говорит Эстер. – Будем учить буквы вместе.

– А сейчас чем займемся?

– Сварим шоколад? – широко улыбается Эстер.

– Или порисуем?

– Или пойдем в парк?

– А может, в сад?

– Ладно, – уступает Эстер. – Что будем делать в саду?

При мысли о нашем крошечном садике мне в голову приходит только одно:

– Мы выроем огромную яму.

* * *

Впрочем, хватает нас ненадолго. Заскучав, Эстер откладывает совок, идет к воротам и гремит засовом. Бедняжка, ей приходится делить со мной несвободу.

– Пойдем в магазин за пуговками? – с надеждой спрашивает она.

– Лучше спросим бабушку – может, у нее есть?

Я вижу маму в окно. Она на кухне, моет посуду, хотя для этого стоит специальная машина. Маме нужен предлог, чтобы держать нас под наблюдением.

– Нет, я хочу в магазин и посмотреть деревья! – Эстер просит так жалобно, что я тоже начинаю по ним скучать.

– Надо спросить бабушку, – повторяю я. – Может, она с нами сходит.

– Бабушка заставляет меня есть яблоки, – мрачно говорит Эстер. – А я хочу журнал со штучкой.

«Штучка» – это бесплатная игрушка, которая прилагается к детскому комиксу. Есть в этих подарках какая-то незамутненная радость. Моей дочери все равно, что за штучка ей достанется – обычно она забывает или ломает их на другой день; главное – восторг от покупки. Мы с Грэгом однажды пошутили, что на ближайшее Рождество набьем подарочный чулок халявой из детских журналов. Воспоминание заставляет меня вздрогнуть. Мы стояли в магазинчике, Эстер с надеждой набрала охапку комиксов, а Грэг обнял меня и поцеловал в щеку. Вот каким оно было, мое счастье… Я и сейчас счастлива от того, что вспомнила.

– Магазин ведь в конце улицы? – спрашиваю я, а сама не знаю, говорю ли о настоящем магазине или о том, куда мама посылала меня за молоком в стеклянных бутылках, когда мне было лет семь.

– Да, – уверенно отвечает Эстер, хотя я с тем же успехом могла спросить, в какой стороне Диснейленд.

Воспоминания меня ободряют. Похоже, болезнь отступила. Нужно этим пользоваться.

– Сделаем так, – говорю я. – Дойдем до конца улицы, но если магазина там нет, то повернем домой, хорошо? Нельзя опять беспокоить бабушку. Это нечестно.

– Хорошо! – Эстер радостно скачет. – Давай возьмем печенье!

– Печенье?

– Как Гензель и Гретель. Чтобы найти дорогу домой.

– Печенье не нужно. Я хорошо себя чувствую.

* * *

Эстер нигде нет. От страха в груди стало тесно. Когда я последний раз ее видела? Сколько минут прошло? Сколько часов? Я выхожу из магазина и смотрю по сторонам. Это не моя улица – по крайней мере, я не помню, чтобы на ней жила. Я точно знаю, что вышла из дома с Эстер, а теперь не могу ее найти. Машины проносятся на бешеной скорости. Уже почти стемнело. Я возвращаюсь в магазин.

– Я пришла сюда с девочкой? – спрашиваю я человека за стойкой. Он на меня не смотрит.

– Я пришла с девочкой? – повторяю я. Человек пожимает плечами и разворачивает газету. – Эстер! Эстер!

Однако в магазине ее нет. Боже, боже!.. Мы вышли из дома через задние ворота, повернули направо и собирались всего-навсего дойти до конца улицы. Что случилось? Где моя дочь? Боже, боже… Я достаю из кармана штуку для звонков. Как она работает? Нужно хоть с кем-то связаться, но как? Спотыкаясь, я выхожу на улицу. Мне навстречу, опустив от холода голову, идет женщина. Я хватаю ее за плечи, она вздрагивает и вырывается.

– Пожалуйста, помогите, – испуганно говорю я. – Я потеряла мою девочку. Как эта штука работает?

Женщина качает головой и идет дальше.