Вторая любовь - Джудит Гулд (1999)

Дороти-Энн осторожно оглядела его. Ее не предупредили, что на встрече будет присутствовать третье лицо, и то что ее застали врасплох, заставило ее испытать подозрения. Опыт научил ее не доверять сюрпризам. В девяти случаях их десяти они не сулили ничего хорошего.

Поэтому она оглядела сэра Йена дольше и пристальнее, чем это входило в ее привычки.

Сэр Йен Коннери был круглолиц. Слишком упитан, чтобы Дороти-Энн могла хотя бы приблизительно угадать его возраст. Лицо розовое, кожа гладкая как у младенца, большие очки в черной оправе. Волосы седые, начинают редеть. Брови — колючая проволока, черные с сединой. Двубортный черный пиджак из шерсти в тонкую серую полоску, полосатый галстук. Желтый шелковый платок с таким же узором, как и на галстуке, высовывается из нагрудного кармана. Руки маленькие, пухлые, такие же розовые и гладкие, как и физиономия.

— Мистер Придди информировал меня о ваших недавних потерях, — сказал он Дороти-Энн. Голос оказался густым и приятным. — Весьма прискорбно. — Он сурово покачал головой и пробормотал: — Злая воля богов. Плохо. Траур — неподходящее время для ведения дел. Я бы предпочел, чтобы такая необходимость не возникла.

В глазах Дороти-Энн появилось выражение холодной подозрительности.

— И что же это за дела? — резко поинтересовалась она.

— Почему бы нам не присесть? — вмешался мистер Придди, потирая руки. — Майк! — это относилось к суетящемуся вдалеке Меллоу.

— Да, сэр?

— Почему бы вам не помочь миссис Кентвелл снять пальто и не принести нам две чашки кофе и чашку чая?

Кавказец, получивший образование в Йеле, «принеси-подай», рванулся вперед. Он взял пальто Дороти-Энн и унесся прочь.

Придди с видом хлопотливой наседки подвел Дороти-Энн и сэра Йена к клубным креслам, обитым красной кожей, стоящим вокруг серебристого столика в стиле Чиппендейл с резными украшениями. Кожаная обивка вздохнула под их тяжестью. Сэр Йен сменил печаль на нейтральную улыбку и заметил напряженность в посадке Дороти-Энн. Она сидела чуть-чуть слишком прямо, ее глаза смотрели настороженно и ярко блестели, словно у кошки, неожиданно попавшей в луч света.

Откашлявшись, Придди начал:

— Сэр Йен из Гонконга. Он исполнительный директор «Пан Пэсифик Бэнка».

Дороти-Энн молчала.

— Сомневаюсь, что вам это что-то говорит, — добавил сэр Йен, улыбаясь собеседнице и как бы извиняя ее незнание. — Маленький банк, до недавнего времени сугубо частный. Все еще небольшой, на самом деле. Это даже не карман по сравнению вот с этим, — он обвел взглядом просторный угловой офис, имея в виду „АмериБэнк”. — И пока еще не точка на экране финансового радара.

— Сэр Йен скромничает, — Придди обратился к Дороти-Энн. — Нам всем известно, что Азия и тихоокеанское побережье развиваются очень бурно. Сегодня именно там разворачиваются события. Куда ни кинешь взгляд, повсюду двойной рост.

— Да, но мы не скажем миссис Кентвелл ничего такого, чего бы она уже не знала. — Сэр Йен любезно ей улыбнулся. — Компания «Хейл» играла важную роль на Дальнем Востоке в течение какого времени? Почти двадцати лет, так?

Дороти-Энн кивнула, но не заговорила. Она всегда угадывала предварительный сговор, если таковой имелся.

«Меня уже приговорили», — сообразила молодая женщина.

Единственное, чего она не могла понять, так это почему.

«Мне следует быть осторожной, — напомнила Дороти-Энн самой себе. — Против меня двое опытных бойцов. Один постарается меня отвлечь, тогда второй нанесет удар».

Если бы только, во имя всего святого, она знала, что происходит!

«Я клиент „АмериБэнка”! — хотелось ей напомнить Придди. — Предполагается, что вы должны быть на моей стороне!»

Джулиан Придди продолжал:

— Если «Пан Пэсифик» будет расти хотя бы с половиной той скорости, что и остальной регион, то скоро он станет силой, с которой придется считаться.

Сэр Йен хихикнул.