Вторая любовь - Джудит Гулд (1999)

Правда состояла в том, что Глория знала каждую милю, каждый поворот, каждую горку на этой отвратительной дороге. Она помнила ее так хорошо, что могла с закрытыми глазами точно сказать, где находится в данный момент.

Знакомый спазм вдруг сжал ей горло. Черт. Вот так всегда. Этот поворот всегда играл с ней такую шутку.

Резко откинувшись на спинку сиденья, Глория закрыла глаза, чтобы не видеть окружающий пейзаж, когда лимузин свернул налево и направился на север по бульвару Скайлайн. Привычный ландшафт раздражал, приводя в действие видеомагнитофон памяти, воскрешающий множество подобных поездок, из которых ни одна не была приятной.

Ленч с Алтеей в городе — это само по себе достаточное наказание. Но визит сюда, в это кошмарное поместье, ужасное Хиллсборо, с его особняком, выстроенным первым Хантингтоном Неверлендом Уинслоу, чтобы подчеркнуть свою славу, в проверенном временем стиле королей грабежа с завышенным самомнением и кичливо напоминающим всем и каждому об их прежнем, более низком и бедном положении, просто сущая пыжа.

Но самым мучительным было то, как старой даме удавалось наполнить своим присутствием всю сотню с лишним комнат. Как будто особняк и его окрестности каким-то образом придавали еще большую крепость убийственному коктейлю из богатства, власти и социального статуса, текущему в жилах старшей миссис Уинслоу.

Не открывая глаз, Глория почувствовала, как машина замедлила ход, повернула направо, проехала еще чуть-чуть и ненадолго остановилась.

Напряжение у нее внутри стало еще сильнее. Ей не требовалось смотреть, чтобы понять, где она находится. Глория видела и с опущенными веками. Огромные главные ворота с их столбами, увенчанными величественными каменными львами.

А за ними — совсем другой мир.

«Каскады». Соперник Битмора, Сан-Симеона и Мраморного дома. Но с одним заметным исключением. Это имение все еще находилось в частном владении. Толпы немытой публики не бродят по ухоженным садам и наполненным сокровищами залам. Да и не будут, пока Алтея жива.

С мрачным подобием улыбки Глория подумала о названии. «Каскады». Больше, пожалуй, подходит к началу века, когда четверть мили небольших бассейнов, давших название поместью, могли с подозрительной безнаказанностью играть струями воды, поглощая ее тоннами. Но времена изменились, и каскады стояли высохшими. Об этом позаботилась хроническая нехватка воды в Калифорнии.

Лимузин пополз вперед. Электронный глаз видеокамеры выдал разрешение на въезд. Глория могла представить себе, как широко раскрываются левая и правая створки ворот.

Через четверть мили впереди, в конце тенистой, в пестрых солнечных пятнах подъездной аллеи, обсаженной медноствольными буками, стоял Дом.

Только посторонние называли его официальным именем. В семье и в высокопоставленном кружке самых избранных — только очень богатых и известных — о нем всегда упоминали, как о «Доме». Его не называли ни «Каскады», ни особняк, ни Большой дом, а просто говорили Дом, словно употребление этого термина отбрасывало прочь все остальные дома как не стоящие внимания.

Подъездная дорожка была из белого гравия, мягко поскрипывающего под колесами. Стоило подъехать поближе, как Дом значительно прибавлял в росте, пока машина не выезжала наконец из букового туннеля и не описывала аккуратный круг по дорожке вокруг огромного фонтана без воды.

Глория вздохнула и открыла глаза. Как обычно, никаких других машин не было. Как всегда. Алтея настаивала на том, чтобы машины немедленно ставили в гараж, словно их присутствие стало бы непростительной оплошностью и могло каким-то образом запятнать Дом.

Шофер Глории вышел из машины, обошел кругом и открыл ей дверцу. Она кинула взгляд на его протянутую руку и проигнорировала ее. Не нужна ей его помощь, чтобы выйти из лимузина. Нет, черт возьми. На этот раз она была трезвее трезвого. Ну, конечно, не до такой степени, чтобы можно было дыхнуть в трубку, но настолько трезвой она не была уже многие годы.