Любви навстречу - Мари Клармон (2016)

– Было так глупо предполагать, что я чем-то отличаюсь от всех остальных…

– Если кто и глуп, то это я, – поспешно возразила Мэри, чувствуя цепкую хватку собственного чувства вины. – Я ведь втянула вас в неприятности. И если кто-то заслуживает порицания, то именно я.

Ивонн замерла, и лицо ее теперь казалось каменной маской.

– Нет, виноват твой отец, – прошептала она. – твой отец и люди, подобные ему.

– Я бы хотела… – Мэри проглотила свои слова вместе с глотком шампанского; она не осмеливалась высказать свои мысли вслух.

– Чего бы ты хотела? – вкрадчиво спросила Ивонн, вопросительно глядя на девушку.

Та молча помотала головой.

– Ну, говори же…

Мэри сделала глубокий вдох. Ей отчаянно хотелось быть такой же сильной, как мужчины.

– Я хотела бы не нуждаться в Эдварде, – выпалила она.

– Но мне казалось, он тебе нравится. – Ивонн с любопытством взглянула на собеседницу.

– Да, верно, он… он мне очень нравится. – Разве она могла это отрицать? После каждой их встречи Мэри чувствовала, как ее сердце теплело по отношению к этому суровому на вид мужчине. – Да, нравится, – продолжала она, – но я хотела бы другой жизни – хотела жить, зная, что мне не нужен опекун и защитник.

Ивонн взглянула на нее в задумчивости и с легкой грустью в голосе проговорила:

– Какая же женщина не мечтает об этом? А у тебя, полагаю, больше оснований для подобных мыслей, чем у большинства из нас.

Мэри, потупившись, перебирала складки юбки.

– Я бы хотела стать равной Эдварду, но как такое может произойти, если я постоянно рассчитываю на то, что он спасет меня? Я как будто… использую его.

– Но дорогая моя, – возразила Ивонн, – ведь он, в свою очередь, рассчитывает на то, что ты спасешь его.

Мэри не отводила взгляда от своего подола.

– Что ж, возможно. Но как могу я, женщина, сделать за него то, чего он сам сделать не в состоянии?

Ивонн со вздохом откинулась на спинку кресла.

– Ты же знаешь, что произошло с его отцом, знаешь, и что Эдварда до сих пор терзает чувство вины. Он жаждет обрести душевный покой, и возможно, именно ты, женщина, сумеешь помочь ему.

Мэри сжала бокал с такой силой, что чуть не сломала тонкую ножку. Как она могла принести кому-то душевный покой? Ведь ее собственная жизнь все последние годы была переполнена страданиями…

– А что, если я не смогу? Что, если и он не сможет? Да, знаю, он заботится обо мне, но сможет ли он дать мне еще больше?

– А нужно ли тебе больше?

Мэри со вздохом отвернулась. Трудно было признать, что она нуждалась в любви Эдварда – это казалось ей проявлением слабости. Благодарности за его помощь вполне достаточно.

– Да и зачем тебе больше? – продолжала Ивонн. – Ведь он дает тебе то, чего ты хочешь.

Мэри и на сей раз промолчала. Но ей стало не по себе. Неужели все действительно так просто? Два человека, использующие друг друга в собственных нуждах… А ведь чувство, зарождавшееся в ее сердце, было куда теплее подобных отношений. Но, с другой стороны…

Ее собственная мать прекрасно понимала тонкости человеческих отношений, а в итоге потеряла все, отдав свое сердце мужчине.

И Мэри поклялась, что сделает все возможное, чтобы помочь Эдварду так же, как он помог ей, – но она ни за что не попадется в ловушку, погубившую ее мать.

Мэри пристально рассматривала маленький коричневатый пузырек, снова и снова повторяя про себя, что она пришла сюда за порошком от головной боли для Ивонн. Но ведь в руках у нее сейчас было совсем другое вещество…

Когда она шла сюда, голос этот утверждал, что мысли об опиуме – чрезвычайно опасны. А затем послышался второй голос, звучавший куда убедительнее. Он тихим, но настойчивым шепотом уговаривал Мэри принять настойку опия – совсем немного, чуть-чуть. «Сделаешь это, – шептал голос, – и все тревоги исчезнут, останется только блаженное ощущение покоя».