Любовь побеждает все - Мари Клармон (2016)

Йен попался в ловушку. Значит, скоро она заберет настойку. Но облегчения Еве эта мысль не принесла. Она хотела большего.

Еву пугало то, каким правильным ей казалось ощущение руки Йена, сжимавшей ее пальцы. Ее пугало желание наклониться и коснуться ртом того места, где сейчас находилась ее ладонь. При мысли об этом ее грудь напряглась, а все тело словно стало тяжелым. Она хотела, чтобы Йен обнял ее и начал ласкать до потери сознания, чтобы исчезло все, кроме них двоих, объединившихся против жестокого мира. Представив себе это, Ева не выдержала и стала расстегивать второй рукой брюки Йена. Но он вдруг схватил ее и с силой отбросил назад. Его лицо исказило страдание.

— Что ты делаешь? — задыхаясь, проговорил Йен. Резко встряхнув головой, он открыл окно кареты и выбросил пузырек с лекарством на дорогу.

Пылавшее внутри нее желание тут же угасло. Ева вскрикнула и взялась за ручку двери, готовая прыгнуть из экипажа на ходу, только чтобы найти свое сокровище.

Йен схватил ее за лицо. Пальцы больно сжали подбородок и щеку. Ева замерла. А потом медленно — так же медленно, как ее ладонь скользила по его бедру — она повернулась к Йену. Он смотрел на нее, и его глаза горели от какого-то сильного чувства. Он силой поднял ее лицо к себе так, что их губы почти соприкоснулись.

— Ты не продажная женщина, — произнес Йен.

Боль от его слов пронзила Еву до самых костей. Но она с вызовом спросила:

— Откуда ты знаешь?

Теперь уже Йен замер так, словно она ударила его. Ева сложила губы в подобие улыбки. Она хотела еще сильнее ранить его словами и потому продолжила:

— Ты думаешь, что сумасшедший дом похож на монастырь? Соседки по палатам меня многому научили.

Лицо Йена слегка расслабилось, но взгляд остался таким же мрачным.

— Мне наплевать, чему они тебя научили. — Продолжая крепко держать ее, он неожиданно погладил Еву по щеке большим пальцем. — Я не позволю, чтобы кто-то сделал из тебя продажную девицу.

Разгоряченное борьбой тело постепенно остывало, и Еву опять начало трясти. Она поморщилась. Йен, видимо, не понимал, что она готова была предлагать себя каждый день, лишь бы не помнить прошлого.

— Это была моя настойка, — сказала Ева.

Йен взял ее лицо в обе руки. В его гипнотическом взгляде боролись злость и страдание.

— Мне все равно.

— Я рисковала жизнью ради нее! — Ева обхватила его руки и дернулась вперед. Она больно ударилась о твердую грудь своего мучителя, но добилась, чего хотела — Йен отпустил ее подбородок.

— И на это мне тоже наплевать, — прорычал он. Его руки легли ей на спину. Мгновение спустя Ева оказалась крепко прижатой к широкой груди Йена.

— Ты ведь… — Она перевела дыхание. Его тело казалось ей сплошной стеной из мускулов. Ева никогда не испытывала ничего подобного. — Ты знаешь, что со мной случится, если я не приму лекарства.

— Да, — прошептал Йен. — Тебя будет трясти, ты станешь кричать и чувствовать, будто сходишь с ума. — Его сильные руки обвили ее, не позволяя отклониться. — Я пообещал, что буду защищать тебя, даже если мне придется спасать тебя от себя самой.

Ева с изумлением взглянула на него. Слова Йена буквально ударили ее в живот.

— Ты думаешь, что я жалкая и слабая…

Горячая слеза скатилась у нее по щеке. За ней потекла другая. Это были первые настоящие слезы за долгие годы.

Йен запустил ладони ей в волосы и слегка потянул их.

— Ты понятия не имеешь, что я думаю, — сказал он.

И вдруг накрыл ее губы поцелуем, таким страстным, что Еве стало на мгновение больно. Она попыталась отстраниться, но быстро бросила эти попытки. Неожиданный поцелуй сначала поразил ее, но скоро из искры в сердце взметнулся огонь, и все тело Евы охватил пожар страсти. Когда-то она очень хотела, чтобы Йен поцеловал ее, и вот теперь это происходило по-настоящему, а не в мечтах. И его поцелуй оказался гораздо лучше, чем грезилось юной Еве.