Сезон воронов - Соня Мармен (2013)

Дункан пошевелил ногами и попытался сесть. Марион твердой рукой уложила его на соломенную подстилку и влила ему в рот еще немного «огненной воды».

– Он зашивает тебя, тупица! Перестань трепыхаться, как пойманная форель!

Юноша, задыхаясь и морщась от боли, уставился на нее. На лбу у него блестели капельки пота.

– Марион?

Она ответила смущенной улыбкой. Вспомнив, что в дрожащих пальцах у нее иголка с ниткой, Марион поспешно приколола ее к корсажу. Дункан стиснул зубы, чтобы не закричать снова. Пальцы его вцепились в юбку Марион. Штопальщик тем временем молча делал свою работу.

– Что… что ты здесь делаешь?

Ну что могла она ответить? Признаться, что осталась ради него? Нет, ни за что! После того, как она обошлась с ним там, в киллинском трактире, Дункан решит, что она над ним насмехается. И потом, нельзя говорить ему о чувствах, в которых сама еще не уверена. Прежде чем бросаться головой в пропасть, нужно удостовериться, что чувства взаимны…

– Я… Я помогаю мистеру Финеасу! Он приказал мне зашить тебе лицо.

– Тебе? – Дункан насмешливо посмотрел на девушку. – Ты шить-то умеешь?

– Конечно, умею! – ответила она с обидой в голосе.

– И ты зашьешь мне лицо?

Дункан снова вскрикнул и потянул за юбку, край которой сжимал пальцами. Марион поднесла к его губам фляжку и дала отпить еще глоток.

– Пей, пока не опьянеешь, Дункан Макдональд! Тогда я смогу спокойно работать. Хотя можно попросить мистера Финеаса, чтобы он зашил тебе рот…

Карлик усмехнулся и снова воткнул в живую плоть иголку. Дункан буркнул что-то невразумительное и закрыл глаза.

– Вот и все! – объявил Финеас радостно. – Я закончил!

Он взял фляжку из рук Марион и щедро полил рану виски. Дункан выгнулся от боли и заглушил крик, прижавшись лицом к девичьей юбке.

– Через несколько дней можно будет вынуть нитку. И каждый день промывайте рану спиртным, чтобы в нее не попала инфекция. У вас, швея, это прекрасно получится, – добавил он с многозначительной улыбкой, и Марион покраснела до корней волос.

Вернув фляжку девушке, Финеас встал, собрал свои вещи и засунул их обратно в сумку.

– Оставляю вам виски, чтобы вы закончили дело, которое еще и не начинали, мисс! – сказал он своим детским тоненьким голоском. – Вернете ее потом. Справитесь?

– Да, думаю, справлюсь, – пробормотала Марион с сомнением. – Спасибо!

Финеас поклонился, улыбаясь, что называется, до ушей, и вышел, оставив девушку наедине с Дунканом и растерянностью.

– Ну? – со слабой улыбкой спросил Дункан.

– Что?

– Будешь зашивать мне лицо или нет?

– Не знаю, получится ли… Понимаешь, я…

Он посмотрел на нее серьезно, протянул руку и вынул из корсажа иголку.

– Кто-то должен это сделать, так ведь? У мистера Финеаса сегодня полно работы, а у тебя есть время.

Он улыбнулся и помахал иголкой у Марион перед носом. Пару секунд девушка смотрела как зачарованная на сверкающую серебром иглу, потом взяла ее.

– Раньше мне не проходилось зашивать раны, – призналась она и с тревогой посмотрела на раненого.

– Все когда-нибудь случается в первый раз.

Золотистые ресницы Марион на мгновение сомкнулись, и она снова открыла глаза.

– Ты мне доверяешь?

Дункан помолчал. Пальцы его коснулись дрожащей руки девушки.

– Я могу выбирать? – спросил он, желая, чтобы слова прозвучали игриво. – Ничего, мисс швея, у вас все отлично получится.

Девушка поджала губы, прищурилась, внимательно осмотрела рану на щеке. Дункан все это время не сводил с нее глаз. Она вздохнула. С чего начать? Она забыла спросить совета у мистера Финеаса и не осмелилась посмотреть, как он работает, – уж больно в неприличном месте была та, другая, рана… «Просто представьте, что зашиваете свой самый красивый корсаж»… Она снова вздохнула. Ладно, не сидеть же вот так, с иголкой в руке, целую ночь!