Читающая по цветам - Элизабет Лоупас (2015)

Он отскочил назад, едва успев отбить хитрый выпад Нико, направленный в его горло.

– Если кто здесь и будет насажен на шпагу, то это ты, – бросил Нико. – Дарнли, Риччо, ради Бога, уведите отсюда королеву! И ты, Ринетт, уходи вместе с ними.

Он переступил на другое место и пригнулся, уворачиваясь от размашистого рубящего удара Рэннока Хэмилтона, нанесенного на уровне его шеи. Ни Дарнли, ни Риччо не шелохнулись. Королева, прижавшись к Дарнли, во все глаза смотрела на поединок двух мужчин, губы ее были полуоткрыты, янтарные глаза сияли. Два стальных клинка то и дело скрещивались, звеня, и под эти звуки я столкнула лорда-провоста с его места за столом и схватила табурет, на котором он только что сидел. Подождав, пока Нико прижмет Хэмилтона спиной к столу – при этом их правые руки и плечи напряглись, а их шпаги столкнулись гарда к гарде – и, не обращая внимания на бинты и рубцы от кинжала Лорентена на моих ладонях, я размахнулась табуретом и изо всех своих сил, со всем ожесточением, накопившемся в моем сердце, треснула Рэннока Хэмилтона по голове.

Он рухнул как подкошенный. Королева взвизгнула от восторга.

– Проткни его, Нико! – сказала я, не узнавая собственного голоса. – Или дай мне свой клинок, и я проткну его сама!

Нико рассмеялся, со скрежетом и лязгом вкладывая свою шпагу в ножны и подбирая с пола упавшую шпагу Рэннока Хэмилтона.

– Давайте отдадим его в руки палача, и пусть его вздернут, – сказал он. – Думаю, королева согласится.

– Я согласна, – тут же промолвила королева. Теперь, когда поединок был окончен, она сочла, что не нуждается более в мужской защите, и выскользнула из объятий Дарнли. – Он обнажил клинок в присутствии нашей особы и при свидетелях угрожал нашей жизни. Так что в суде над ним нет нужды.

Я посмотрела на нее и прочитала ее мысли, которые были яснее ясного. Она вспомнила сэра Джона Гордона и как, глядя на его казнь, она лишилась чувств. Вспомнила она и Шастеляра и как он шел на смерть, декламируя Ронсара.

Обе казни состоялись по приказу ее брата-бастарда Джеймса Стюарта, данному от ее имени, нынче же она сама отдаст приказ.

– В суде нет никакой нужды, – повторила она. Несмотря на надетые на ней камзол и короткие, до колен, панталоны, она была вполне способна явить королевское величие, если сама того желала.

– Мы, Мария, королева Шотландии, объявляем наш приговор мастеру Рэнноку Хэмилтону здесь и сейчас – он будет повешен завтра на площади возле Рыночного креста.

Глава сороковая

К утру я поняла, что не хочу смотреть, как будут вешать Рэннока Хэмилтона. Вчера, в пылу боя, когда он грозился насадить на шпагу моих детей, я бы с радостью убила его своими собственными руками. Но с тех пор мой пыл остыл. Теперь я была в безопасности и мои драгоценные малютки – тоже. Блез Лорентен сознался в убийствах Александра и Ричарда Уэдерела и покушении на жизнь Нико и погиб, получив в лицо пулю из пистолета. Я бы с удовольствием нынче же утром покинула Эдинбург вместе с моими детьми и домочадцами и уехала бы домой, в Грэнмьюар. Нико мог бы остаться при дворе, пока не исполнит до конца свой таинственный обет, а затем последовать за нами.

«– Ринетт, я должен тебе кое-что рассказать.

– Что-то хорошее?

– Нет».

Он сможет рассказать мне это, когда мы все наконец окажемся в Грэнмьюаре. Высоко в Русалочьей башне, когда сквозь ставни в комнату будет задувать морской бриз, когда мы останемся наедине в окружении моих родных древних стен, он сможет рассказать мне все, что бы это ни было, и я все равно буду его любить.