Читающая по цветам - Элизабет Лоупас (2015)

Щенок оказался мальчиком. Когда его отмыли, он оказался бело-рыжим, с длинными шелковистыми золотисто-рыжими ушами, черным пятнышком на спинке и крапчатыми лапками, так тронувшими мое сердце. Хотя и тощий от голода, он казался достаточно здоровым и, по-видимому, был породистым охотничьим псом. Чтобы другие знали, что у него есть хозяин, я повязала ему на шею голубую ленту до той поры, когда ему изготовят настоящий кожаный ошейник. Уот Кэрни, который, при всем своем немалом росте и грубой наружности, становился ласковым, как какая-нибудь добросердечная старушка, когда речь шла о животных, назвал его Сейли, сказав, что на диалекте его бабушки, уроженки графства Файфшир, это означает «счастливый», а также имеет дополнительные значения: «невинный» и «благословенный» – идеальное имя для невинного создания, спасенного от утопления в священном колодце. Щенка можно было назвать счастливым сразу в двух смыслах: во-первых, ему повезло, что мы с Уотом появились как раз вовремя, чтобы не дать его утопить, а во-вторых, несмотря на угрозы ведьмы, я чувствовала, что он принесет мне удачу.

Я оставила Сейли в конюшне на попечение Уота; он был чистый, сухой, до отвала наевшийся мяса и хлеба, и крепко спал на толстом, теплом одеяле. Потом я привела в порядок себя, стараясь, насколько это было возможно, придать себе опрятный вид – Дженет помогала мне и бранила за безрассудство, – и отправилась к королеве.

Мэри Ливингстон вернулась раньше меня и все еще рассказывала историю про ведьм леди Хантли, священный колодец и про то, как я спасла Сейли. Дамы слушали, затаив дыхание. После того как я сделала королеве реверанс, она немедля велела мне подойти ближе и еще раз рассказать всю историю с самого начала.

– Сестра, думаю, будет лучше, – сказал граф Морэй, сидящий в резном кресле на другом краю комнаты, – если мистрис Ринетт точно перескажет нам то, что леди Хантли говорила о битвах и армиях и о том, что наши воины якобы перейдут на сторону противника.

– Хорошо, – отозвалась королева. – Битон, принесите, пожалуйста, еще вина. Мы оставим разговоры о ведьмах и щенках и серьезно поговорим о войне.

– Ничто из того, что я слышала, не подкреплено фактами, мадам, – сказала я. – Леди Хантли явно очень доверяет повинующимся ей ведьмам, и ее слова о том, что граф Хантли выиграет битву за Эбердин и что королевские войска перейдут на его сторону, основаны только на их видениях.

– Марианетта, а что сказали цветы?

– Там было давно отцветшее сливовое дерево и синяя фиалка, расцветшая много позже положенного ей срока…

Я замолчала. Все виденные мною цветы относились к Сейли. Я не могла вспомнить ни единого цветка, ни единого листка, ни единого стебелька или травинки, которые могли бы сказать мне, сбудутся ли слова леди Хантли и ее ведьм или нет.

А может быть, цветы просто смеялись надо мной, и у их послания был двойной смысл?

– И что это значит? – не унималась королева.

– Сливовое дерево означает преданность, – сказала я. – А синяя фиалка – верность. Думаю, ваши войска останутся верны вам, мадам. Что касается остального – предсказания о том, что граф Хантли отдохнет завтра в Эбердине, – то тут я ничего не могу вам сказать.

– Это предсказание можно истолковать по-разному. – Это сказал Никола де Клерак, только что вошедший с лютней в руке в комнату, где королева вкушала свой ужин. – А что до преданности и верности… – Он посмотрел на меня, и я ясно увидела, что он боялся за меня и сейчас чувствует облегчение от того, что мне более не грозит опасность.

– Что до преданности и верности, – повторил он, – то это превосходные качества, в ком бы ты их ни нашел.

Глава восемнадцатая

Королева облачилась в свой любимый мужской наряд: камзол фиолетового бархата и шелковые рейтузы – и была готова отправиться на войну.