Дикие сердцем - Виктория Клейтон (2008)

— Ты так прекрасна, когда плачешь. Глаза становятся яркими и прозрачными, как озера, наполненные кристально чистой водой. Мне доставляет удовольствие вид плачущей девушки. Я чувствую благородные импульсы в душе. Выпей еще чашку чая. Надеюсь, твой поступок был по-настоящему сумасшедшим. Ты зверски растерзала свою старую добрую бабушку, чтобы завладеть ее бриллиантами? Или ограбила банк? Нет, я знаю: однажды ты закрутила бурный роман с мужем своей лучшей подруги и теперь угрожаешь все ей рассказать, если он не отдаст тебе свои сбережения? Я прав или нет?

Я грустно взглянула на тост и покачала головой.

— Все еще хуже, чем ты думаешь.

— Ты уже перестала плакать? Расскажи мне все. Уверен, ты почувствуешь себя гораздо лучше.

— Я должна была выйти замуж сегодня утром.

— Ты хочешь сказать, что твой жених будет стоять, наряженный, как рождественская елка, на виду у родственников и друзей, а ты так и не появишься? Должен заметить, что это жестоко.

— Все не так ужасно. Я сказала ему вчера… или позавчера. Я так запуталась, никак не могу собраться с мыслями. Но его действительно ожидает жуткое унижение. Ему предстоит обзванивать всех приглашенных и объясняться. А вечеринка, музыканты, продукты, шампанское!.. Друзья Алекса уступили нам на медовый месяц прекрасный палаццо в Умбрии. Бедный Алекс! Я знаю: то, что я совершила, непростительно.

— Много гостей?

— Более шестисот человек. Я не хотела такой свадьбы. Я предпочла бы свадьбу в компании родственников и нескольких близких друзей. Но Алекс и Фэй настояли, и…

— Погоди секунду. Дай мне разобраться, кто есть кто. Алекс — это, очевидно, несчастный жених. А Фэй?

— Моя мачеха. Она сумасшедшая, такая же, как и отец. Надеюсь, что хотя бы часть из заказанного будет оплачена. Одни только цветы обошлись в пятьсот фунтов. Конечно, я сожалею о расходах, но когда вспоминаю лицо Алекса, вспоминаю, как сказала ему, что не смогу выйти за него замуж…

Слезы вновь покатились по щекам. Я увидела глаза Алекса, полные боли и страха. Алекс попытался закурить, но дрожащие пальцы не слушались. Он так и не смог зажечь спичку. Смирившись, он смял сигарету в кулаке и швырнул в камин. Меня пронзила мысль: за восемнадцать месяцев нашего знакомства я ни разу не видела Алекса таким потерянным.

Глава 4

Я познакомилась с Алексом в переполненном баре в Ковент-Гарден. Только что закончился первый акт «Don Giovanni»[17]. Джайлс — блестящий историк искусства, жених Виолы, прорвался к стойке и пытался знаками привлечь внимание бармена. Мы с Виолой стояли у распахнутого настежь окна и болтали о пустяках. Был последний день сентября. Погода держалась на удивление жаркой, так что в тесном помещении можно было задохнуться. Генри, который должен был сопровождать нас, остался дома. Он неожиданно подхватил простуду и лежал с высокой температурой в одиночестве.

— Посмотри, вон тот тип пялится на тебя не отрывая глаз, — вдруг сказала Виола.

Я повернула голову и бросила быстрый взгляд в том направлении. Незнакомец стоял чуть в сторонке и держал в руке бокал, наполненный чем-то до половины. Когда наши взгляды встретились, он даже не попытался улыбнуться.

— Понятия не имею. Вижу его в первый раз. У него интересное лицо. Такое лицо невозможно забыть.

— Он смотрит так, словно мечтает сделать тебя экземпляром своей коллекции.

— Кто это собирается включать Фредди в свою коллекцию? — Джайлс вынырнул из толпы с шампанским.

— Вон тот мужчина буравит Фредди взглядом. Он, очевидно, телепат и увлеченно читает ее мысли.

Джайлс посмотрел поверх моего плеча.

— Это Алекс Монкриф. Мы пару раз встречались. Он коллекционирует рисунки Гейнсборо. Ничего особенно зловещего в его облике я не заметил.

— Он смотрит на Фредди, словно намеревается утащить ее с собой в преисподнюю прямо сейчас.