Все ради любви - Элис Петерсон (2015)

– Что мы делаем? – шепчу я, только Уорд не реагирует. Он целует меня, а я – его. Мы целуемся сладко и долго, но вскоре я уже чувствую его руки на своем теле, пуговицы на моей блузке расстегиваются, и его теплые пальцы скользят по моей коже. Я впиваюсь в его губы еще более страстным поцелуем, растворяясь в нем без остатка – в его руках, в его прикосновениях. И тут звонит телефон. Все звонит и звонит. Громко.

Я отстраняюсь.

– Ответь, – говорю я, глядя в окно. Что я делаю?

– Привет, – снимает Уорд трубку.

Длинная пауза.

– Марина, мы можем…

Услышав ее имя, я сжимаюсь.

– Я в машине, – продолжает Уорд, отчаянно пытаясь прекратить разговор. – Перезвоню.

Он отключается.

Я не могу смотреть ему в глаза.

Он хватает мою ладонь.

– Дженьюэри, послушай, я…

Я выдергиваю ладонь из его руки.

– Поезжай вперед. Уорд, пожалуйста. Мне нужно домой.

– Позволь мне объяснить.

– Объяснить что? Что ты женат? Это я поняла давно.

– Но мой брак трещит по швам.

– Бедняжка! И о чем я только думала! О чем ты думал, Уорд?

Я знаю в глубине души, что и я виновата, и именно потому я ненавижу себя. Почему я западаю на мужчин, которые только делают мне больно?

– Нельзя так поступать с Мариной. И дело не только в том, что ты женат. Ты еще и мой начальник.

– Знаю, знаю, но позволь мне…

– Нет. Веди машину.

– Я так давно хочу тебя поцеловать…

– Прекрати.

– Между мной и Мариной все слишком сложно.

Я наконец поворачиваюсь к нему.

– Ты чувствуешь себя виноватым?

Он кивает.

– Мы не должны были, я не должен был целовать тебя, но…

– Езжай, пожалуйста!

Мне так стыдно за себя.

– Или высади меня прямо тут.

– Дженьюэри, пожалуйста.

Уорд перегибается через кресло, кладет руку на мою, чтобы не дать мне выйти.

– Прости, но…

Я убираю свою руку и опять смотрю в окно.

– Пожалуйста, Уорд. Мне надо домой.

Вернувшись домой, я застала картину: Айла лежит на диване, свернувшись калачиком. Спад запрыгивает на диван и начинает лизать ей лицо, отчего ее настроение тут же становится лучше. Потом она обнимает меня крепко-крепко.

– Хочешь что-нибудь обсудить? – спрашиваю я тихо. С кухни приходит Руки.

– Ты же расскажешь маме, что случилось, милая?

– Я просто поговорила с одной из подружек Джеммы, и Джемма жутко разозлилась. Она сказала ей: «Ты бросаешь меня. Если бы я ушла в другую школу, вам всем было бы все равно!»

– Неужели?

Айла кивает.

– Последним уроком была математика, с мисс Бантинг.

Айла любит мисс Бантинг.

– Когда прозвенел звонок, и я встала, Джемма толкнула меня. Она толкнула меня, я упала, мама, и рассыпала все свои учебники.

– И никто этого не видел? – Я глажу ее по волосам.

Айла качает головой.

– Она специально, мама. Она не любит меня. Обозвала меня инвалидкой.

Мы с Руки переглядываемся, чтобы убедиться, что думаем об одном и том же.

– Люди говорят ужасные вещи, Айла, – объясняю я, – когда им плохо. Джемма, вероятно, не очень счастлива, и таким образом она пытается заставить тебя тоже быть несчастной. Только это нехорошо. Понимаешь, Айла? Но ты не виновата.

Когда Руки уходит, мы с Айлой ужинаем, но она едва притрагивается к еде, и это меня беспокоит.

Мой мобильный звонит. Слава богу, это Дэн, а не Уорд.

– Я собиралась тебе звонить, – говорю я, выходя из кухни, чтобы поговорить в спокойной обстановке. Когда я рассказываю ему, что случилось в школе, он спрашивает:

– А учительница?

– Еще никто ничего не знает. Но так и будет продолжаться, Дэн. Джемма обозвала Айлу инвалидом.

Дэн говорит тихо, но я чувствую его гнев.

– Знаешь, как ей надо поступить? – говорит он. – Надо сказать что-нибудь доброе, чтобы это застало ее врасплох, что-то такое, чего эта Джемма не ждет.