Заклятие - Шарлотта Бронте (2012)

Вчера в соборе Святого Августина его высокопреподобие доктор Стенхоуп, примас Ангрии, сочетал браком Уильяма Перси, капитана ангрийской лейб-гвардии, адъютанта его светлости герцога Заморны, и леди Сесилию, дочь графа Сеймура, племянницу герцога Веллингтона. Насколько нам известно, монарх Веллингтонии, одобряя решение жениха сменить коммерческую стезю на военную, сразу после церемонии вручил ему чек на десять тысяч фунтов. Приданое невесты составляет восемьдесят тысяч фунтов, а вдобавок она вскорости получит имение с годовым доходом почти в три тысячи фунтов – такое наследство оставил любимой племяннице недавно скончавшийся полковник Вавасур Сеймур. Мы пока не знаем, какую долю прибыли намерен выделить брату преуспевающий восточный коммерсант мистер Перси. На Бирже говорят, будто Шельма-младший во всеуслышание объявил, что будет исправно выплачивать Уильяму жалованье приказчика и ни штивером[42] больше.

Vale, читатель! Сесилия Сеймур и Уильям Перси – прелестная и любящая пара. Здоровья им, богатства, счастья и долгих лет жизни!

Остаюсь твой

Ч.А.Ф. Уэлсли

NB. Полагаю, моя задача выполнена. Мне удалось доказать, что герцог Заморна невменяем – да, извилистым окольным путем, но по крайней мере таким, на котором невозможно заблудиться. Читатель, если никакого Вальдачеллы нет, ему бы следовало быть. Если у юного короля Ангрии нет альтер эго, ему следовало бы иметь такого удобного двойника, ибо не должен один человек, обладающий одной телесной и одной душевной природой, если только к ним не примешаны какие-то вредоносные ингредиенты, в здравом рассудке говорить и действовать в такой непоследовательной, двуличной, необъяснимой, непредсказуемой, загадочной и невыносимой манере, к какой он постоянно прибегает по причинам, ведомым лишь ему самому. Я утверждаю, что мой брат сжимает в руке слишком многочисленные бразды, – имеющий уши да услышит. Он дерзкой хваткой собрал все символы власти, он прилагает все усилия души и ума, чтобы их удержать, он днем и ночью, утром и вечером думает, как усмирить завоеванные сердца и земли. Он бьется, чтобы не дать им уйти из-под своей власти. Мозг его пульсирует, кровь кипит, когда они проявляют признаки непокорства (что происходит постоянно) – не дай Бог хоть что-то, ему принадлежащее, вырвется на волю, не дай Бог его всемогущество хоть в чем-то окажется непрочным!.. Великие духи, опустите завесу над этой сценой! Шум, грохот, треск, приглушенные, но грозные раскаты доносятся из облачной гряды, скрывающей от нас будущее. Однако я не смею заглядывать глубже, не смею дольше слушать.

Читатель, вообрази венчанного безумца, низложенного, забытого всеми, отчаявшегося, во мраке скорбного дома. Ни свечи, ни огня в камине, и лишь бледные лучи падают сквозь зарешеченное окно на охапку соломы. Царство утрачено, корона – насмешка, те, кто его боготворил, погибли или отвернулись от своего кумира. «Земля бесстрастна и нема, пустынны небеса»[43].

О Заморна! Не думай о поле брани, о топоте конских копыт и доспехах, залитых кровью, не думай о смерти средь груды порубленных тел, не жди, что уйдешь под ликующие крики «Победа! Победа!» Пусть трубный глас оплакивает твоих полководцев, пусть «Восстань!» – их боевой клич, а восходящее солнце – их гордый стяг; сам ты гниешь в земле, и если тебя вспоминают, то лишь с презрением: Заморна, многообещающий молодой человек, он замахнулся на то, что не смог осилить, дела его пришли в полный упадок, он сошел с ума и умер в частной лечебнице для душевнобольных на двадцать третьем году жизни.

Ш. Бронте

21 июля 1834 года

Моя Ангрия и ангрийцы

[44]

Сочинение лорда Чарлза Альберта Флориана Уэлсли

14 октября 1834 года