Позволяю любить - Алина Ржевская (2007)

Тело Лики перестало принадлежать ей. Боль и наслаждение перемешались, она уже не могла отличить одно от другого, боялась, что он отпустит ее, желала сильнее ощутить это неведомое доселе чувство, когда боль, становясь почти нестерпимой, переходит вдруг в некое иное измерение, становится приятной и желанной… И в тот момент, когда казалось, что нет уже сильнее наслаждения, на нее внезапно обрушивалось ощущение во сто крат сильнее испытанного — и продолжало нарастать, продолжало и продолжало, до бесконечности. Она задыхалась, сил кричать не было.

Тело Лики двигалось само по себе, автоматически, независимо от ее воли. Она потеряла над ним всякий контроль, выгибалась и прижималась к Виктору, терлась о него, почти теряя сознание от нахлынувших чувств. А он расслабленно лежал на ней, тяжело дыша. Лика кожей чувствовала стук его сердца, выбивавшего равномерный ритм. Ее собственное сердце тоже стучало, оно словно старалось догнать его.

Отдышавшись, Лика попыталась встать, но Виктор вновь откинул ее, так же бесцеремонно, как и прежде, перевернул на живот и снова вошел в нее, навалившись сзади. Она закричала от боли, но он продолжал, не обращая внимания на ее крики. Кажется, ей осталось только умереть от таких мук, но… вот она уже опять всхлипывает от накатившей безжалостной волны истомы и раздирающей похоти. Похоть пульсировала внизу живота, выстреливала через все тело, завершалась где-то в горле и вырывалась сладостным несдержанным стоном. Ощущения оказались настолько острыми, что Лика не могла пошевелиться, а некая странная, невесть откуда появившаяся темнота, сгущаясь, накрывала ее и лишала последних сил.

Виктор отпустил ее, отстранился. Девушка была не в состоянии подняться. Виктор посмотрел на нее, истерзанную его страстью, легонько провел пальцами у нее между ног… она вздрогнула, судорога вновь пробежала по телу, срывая с губ новый полувздох-полустон…

…И тут он заметил кровь.

Ее кровь.

Он смутно припомнил, что испытал непонятное ощущение какой-то странной преграды в тот момент, когда проникал в нее. Но тут же вяло отмахнулся от такой догадки и принялся удивленно разглядывать девушку, будто впервые видя ее.

— Лика, — слабо позвал он.

Она слабо шевельнулась. Виктор рывком посадил ее и, ухватив пальцами за подбородок, заставил смотреть себе в глаза.

— Ты что? Девственница… была? — хрипло выдавил он.

Ее губы вздрогнули, но она не смогла ничего сказать — только кивнула.

— Дура! — рассердился он. — Одевайся!

— Почему ты злишься? — прошептала она. — Я люблю тебя!

Ее глаза наполнились слезами недоумения и обиды.

— Я не злюсь! Но ты поступила неразумно, — сказал он. — Зачем тебе это надо?

— Я сама хотела этого. — Она всхлипнула и тяжело потянулась за своими разбросанными вещами. — Я давно уже люблю тебя.

— Слушай, давай не будем зацикливаться! — злобно предложил он. — Собирайся, я отвезу тебя домой.

— Не хочу домой, — капризно протянула она.

— А чего хочешь?

— Хочу есть, — призналась Лика уже жеманно.

— Хорошо. Отвезу тебя в кафе, — подумав, согласился он.

— Куда? В какое кафе? Я в ресторан хочу! — Анжелика перешла к возмущению.

— В таком растрепанном виде, детка, тебя не пустят ни в один приличный ресторан. — Он улыбнулся.

Лика ворвалась в его жизнь, вломилась нагло и беспардонно — точно так же, как в офис.

Переспав с ним и отдав ему свою девственность, она потребовала взамен серьезных отношений. Виктор не спешил соглашаться. Но и не возражал. Ему не хотелось спорить и ссориться.

Она пыталась переселиться к нему, но он твердо ответил ей «нет», а после решительно пресекал все ее попытки разговаривать на эту тему.