Собачьи дни - Мейвис Чик (2008)

Походы в супермаркет, обычно служившие развлечением, особенно когда попадалась новая тележка, способная ехать прямо (мелочь в масштабе Вселенной, но целое событие в моем малоактивном существовании), больше не давали ощущения занятости и нужности. Кроссовки в горошек и новый костюм тоже утратили свою привлекательность. Имей же хоть каплю достоинства, ругала я себя, стоя перед стеклянной дверцей холодильника с мороженым. Правду говорят о женщине старше сорока: если у нее есть здравый смысл, ее не увидят растирающей мешки под глазами. Отражение собственных мешков в хромированной сверкающей стали стало удручающим открытием. До этого я воспринимала процесс старения как нечто умилительное — еще один шаг на пути превращения в миссис Помфрет в окружении стайки прелестных маленьких внуков, цепляющихся за юбку. Остановив свой выбор на ванильном мороженом без добавок, я озабоченно подумала (в абстрактном смысле, конечно), что в случае чего буду настаивать на позе миссионера.

Мои утренние прогулки с Брайаном стали гораздо короче — несколько раз он даже поскуливал (дотоле псу было незнакомо чувство протеста), что однажды я даже забыла взять совок для сбора собачьих фекалий. Со снайперской точностью Брайан выложил то, что должен был выложить, на обочину тротуара, и мне ничего не оставалось, кроме как оставить все как есть. Когда я уходила, сзади раздался яростный крик: рыжеволосая теннисистка, размахивая ракеткой, называла меня всеми словами, которыми я назвала бы себя на ее месте. Беда в том, что я была готова к бою — по крайней мере вербальному — и вместо того, чтобы дать визави закончить и спокойно объяснить ситуацию, неожиданно в свою очередь пришла в ярость.

Рыжая назвала меня грязнулей. Я ее — чумазой мымрой. Она пригрозила вызвать полицию. Я сказала — попробуй. Она кричала, что людей вроде меня нужно заставить отскребать улицы (я и сама всегда мечтала применить эту меру к владельцам собак), а я посоветовала ей пойти в задницу. Подошел парень с бритой головой и кругами под глазами и от нечего делать ввязался в перепалку, защищая меня в манере Роя Орбисона (это было круто!). Вскоре подоспели и другие и принялись энергично разбираться в случившемся. Внезапно я стала одной из них, сестрой-во-дерьме, совершенно запутавшись, кто есть кто. Хилари погладила Брайана, а потом и меня (практически в той же манере), приговаривая, как нетерпимы бывают люди в отношении естественных отправлений собачек: а куда же им еще ходить? Разве они не Божьи твари, часть великого Господня замысла? Я посмотрела на Брайана, который расцвел от обращенного к нему внимания и по уши влез в задницу эльзасской овчарки, и подумала: нет, я иного мнения. Пока противники орали друг на друга, я потихоньку слиняла, утянув Брайана за собой на поводке. Пес с сожалением оглядывался, но я услышала собственные слова, произнесенные вслух: «Если уж хозяйка лишена плотских утех, то и тебе, голубчик, их не видать…»

Волосатые ноздри мистера Харриса потеряли свою привлекательность в моих глазах, и даже оформление расходных ордеров не смогло меня расшевелить.

— Похоже, вы совсем расклеились, миссис Мюррей, — сказал Харрис однажды утром. — Надеюсь, не заболели? Если вам кажется, что да, возьмите денек-другой. Не хотите же вы распространить инфекцию!