Любовный пасьянс - Елена Озерова (1997)

— Вот, изучи.

Она сидела и наблюдала, как меняется его лицо по мере изучения бумаг. Наконец он оторвался от папки:

— Как это к тебе попало?

— Ты хочешь сказать, что ничего об этом не знал?

— Ну, разумеется, нет!

— Предположим, — медленно сказала Алена, — что я тебе верю. Но ведь другие могут и не поверить.

Володя приложил руку ко лбу:

— Сейчас не это важно. Как к тебе попали эти бумаги?

— Передал коллега.

— Коллега?

— Да. Позволь тебе напомнить, что я теперь тоже участвую в этой истории. Из-за своих хвалебных статей и дармовой поездки во Францию.

— Сейчас не это важно, — повторил Володя. — Если это подлинные документы, нужно немедленно остановить строительство и заморозить проект.

Несмотря на весь ужас ситуации, Алена вдруг почувствовала невыразимое облегчение. Да, иного она от него и не ждала! В первую очередь его волновали не деньги и не забота о собственной репутации.

— А это возможно? — вырвалось у нее.

Володя помолчал, потом с трудом выговорил:

— Конечно, скандала не избежать. Единственный способ — показать эти бумаги нашим компаньонам. А это…

Он не договорил, но Алена его поняла. Это означало гибель «Элиты».

— Что ты намерен делать?

— Ты можешь устроить мне встречу с этим твоим коллегой?

— Конечно.

— Когда?

— Хоть сейчас.

У них с Иваном была договоренность, что она может ему позвонить, и он подъедет в любое место и в любой момент.

— Хорошо. Давай я с ним встречусь, а потом поговорю с Аникеевым.

После обеда Элеонора Иосифовна взяла себе за правило непременно полежать час-полтора. Заснет она или нет — это уж как получится, но послеобеденный отдых в ее возрасте просто необходим. И заставить ее от него отказаться могло только нечто экстраординарное, из ряда вон выходящее.

Поэтому, услышав, как тренькнул звонок входной двери, она не двинулась с места: домработница откроет или Андрей. И кого это принесло в такое неурочное время?

Однако, услышав голос Аникеева, она приподнялась на локте и нащупала рукой лежащий на стуле шелковый халат. Видно, сегодня с послеобеденным отдыхом ничего не выйдет. Если муж так рано вернулся домой… Ровно выщипанные брови мадам Аникеевой озабоченно сошлись на переносице тонкой ниточкой, лоб прорезала ненужная поперечная морщинка.

Прожив бок о бок с мужем много лет, Элеонора Иосифовна понимала его не то что с полуслова — с полувзгляда. А иногда ей было достаточно просто звука шагов. Вот как сейчас.

Услышав в гостиной тяжелое шарканье по паркету, она сразу поняла — Всеволод Кириллович находится отнюдь не в лучшем расположении духа. Через секунду раздался осторожный стук в дверь спальни:

— Эля, ты спишь?

— Нет, Севочка, заходи, заходи.

Аникеев открыл дверь. Элеонора Иосифовна уже завернулась в халат и спустила ноги с широкой супружеской постели:

— Почему ты так рано? Что-нибудь случилось?

— Случилось…

Больше опытной супруге ничего объяснять не потребовалось. По выражению его лица она догадалась — произошло самое страшное.

Аникеев присел на край постели. Вид у него был не то что удрученный — просто убитый.

— Севочка, что? — осторожно спросила Элеонора Иосифовна. — Неужели кто-то пронюхал?

— Эти газетчики… — Аникеев грязно выругался, но жена сделала вид, что пропустила ругательство мимо ушей. Пусть хоть немного разрядится.

— Кто-то раскопал старые документы дубновского НИИ.

— Как?!! — Элеонора Иосифовна прижала руки к груди. — Ты же их купил!

— Очевидно, были дубликаты. Городецкий только что продемонстрировал мне отксеренные и заверенные копии.

— И что… Что он намерен делать?

— Этот идиот требует немедленного прекращения строительства.

— Но это невозможно!

— Мало того. Он хочет все рассказать французам!

Элеонора Иосифовна сжала губы:

— Этого нельзя допустить.