Желтый бриллиант - Тамара Перова (2017)

Из дома шел странный запах, похожий на запах паленых волос или кожи. Погорельский вошел. Весь дом был наполнен дымом. Казалось, здесь опаливают сотню куриц. За столом, под керосиновой лампой, сидел Валерий и пытался воткнуть шприц в вену. Он поднял голову. На Погорельского смотрели безумные глаза. Вернее, только огромные черные зрачки в тонком желтом ободке глазного яблока. Валерий заорал:

— Не видишь! Помоги вену найти! В страшном синем месиве вен не было видно. Погорельский взял шприц и с силой воткнул в руку. Рядом лежал еще один шприц. Погорельский подумал: «Для кого?» И воткнул в руку Валеры второй шприц. Валерка очумело посмотрел на Погорельского и пробормотал:

— Они украли мои день-ги. А этот — сбежа-л.

Голова Валерки громко стукнулась об стол. Он не дышал.

За кирпичной перегородкой стояла маленькая печка-буржуйка. Печка раскалилась почти докрасна. К печке как бы прислонилась Лола. Руки связаны веревкой, одежда и белье разорваны в клочья. Голова Лолы лежит на печке. Лицо почти обуглилось. Дымятся волосы. Череп расколот, видимо, о чугунный край. Из трещины на печку капает кровь, она шипит, запекается и сгорает.

Погорельский вышел на улицу. Стемнело. На небе появились первые, бледненькие звездочки.

Погорельский подогнал к дому «Жигули». Сначала он хотел поджечь дом и машину. Но еще холодно, сыро. Много снега. Останутся следы сгоревших людей. Он положил на заднее сидение Валерия и Лолу, отодвинул направо Нашатыря. Погорельский, когда только подъезжал, заметил ключ зажигания, оставленный в «Мерседесе». В багажнике машины лежал фирменный, мерседесовский трос. Погорельский прицепил «Жигули» и поехал на Конаковское водохранилище. На дамбе он отцепил трос, отъехал на «Жигулях» метров двести с открытой дверью. Он не сильно разогнал машину и боком вывалился из машины на дорогу. Слабые перила дамбы рассыпались, как кусочки мела. «Жигули» проломили тонкий, весенний лед и ушли под воду. Пакет с деньгами в пластиковой надежной упаковке остался лежать под водительским сидением «Жигулей».

Погорельский вернулся к домику, подогнал свою корейскую машину поближе к строению. Открыл дверцу бензобака, на длинной кочерге притащил горящее небольшое полено, бросил его в бензобак, упал на снег и покатился подальше от машины. Через секунду машина взорвалась. Домик загорелся.

Погорельский снял верхнюю одежду, ботинки, перчатки, шапку и бросил в огонь. В «Мерседесе» хорошая система обогрева. Адвокат Погорельский ранним утром был в Москве у себя в квартире.

Валентина Ивановна Большакова спала дольше обычного. Спешить ей было некуда. Сегодня особенно не хотелось вылезать из-под теплого одеяла. Пожилая женщина могла передвигаться по маленькой квартире только при помощи «ходунков». Валя надела очки и посмотрела на круглый будильник: «Скоро обед, придет Люба, будет ворчать, что, опять нарушаю режим дня!» Она стала вспоминать. Ей что-то снилось ночью или вечером, когда она смотрела телевизор. Заходил, вроде, кто-то, принес в дом или унес из дома? Дождалась. Пришла Люба.

Любовь Ивановна Сидорова недавно вышла на пенсию. Прежде работала медицинской сестрой в одной из городских больниц. Любовь Ивановна, еще крепкая, на здоровье не жаловалась, поэтому с радостью согласилась работать в «Службе социальной помощи инвалидам и престарелым». Она видела в этой деятельности много преимуществ — свободный график работы, общение с людьми, возможность распоряжаться наличными деньгами для покупки лекарств, продуктов питания и прочего. С Валентиной Ивановной Люба обращалась как с ребенком — заботливо, но строго. Она знала, что у Вали есть сын, невестка, взрослый внук. Но никого из них ни разу не видела в гостях у Вали. Старушка оправдывала близких тем, что они больно много работают, все очень заняты.