Желтый бриллиант - Тамара Перова (2017)

Люба вошла в открытую входную дверь. Предложение поставить входной замок вызвало у старушки бурю протеста. Валя умела проявлять характер. В прихожей на крючке висела незнакомая мужская куртка. Стояли мужские ботинки. «Сын приехал к Валентине Ивановне», — догадалась Люба. Она прошла в комнату. Старушка лежала в постели и смотрела телевизор.

— Валя, сын приехал, а ты в постели. Вставай быстро!

Валя выключила телевизор.

— Какой, сын? Откуда?

— Не знаю.

— Тебе лучше знать про сына!

Валя задумалась. Значит, вчера вечером был не сон! Вале пришлось встать. С помощью Любы это намного легче. Жила бы всегда рядом в другой комнате, как хорошо было бы жить! Валентина Ивановна встала на ноги, пристроилась к ходункам. Люба обошла квартиру. Действительно, в маленькой комнате, на «Колькиной» раскладушке спал одетый мужчина. Иногда он громко стонал, вздрагивал. Валя подошла к мужчине и вскрикнула:

— Ой, мой Колька, только, чевой-то в костюме спать завалился? Помятый весь!

Она нагнулась над сыном.

— Худой, какой стал! Недавно на Рождество приходил, гладкий был, благородный такой, правда, грустный.

— Может, заболел чем. — Предположила Люба. — Проснется, сам все скажет, раз к матери пришел.

Валя накрыла сына новым пуховым одеялом, которое лет пятнадцать назад Николай подарил матери на день рождения по инициативе Тани. Не распакованное одеяло до сих пор лежало в кладовке.

Женщины пообедали. Люба приготовила еду на завтра. Она ходила к Валентине Ивановне через день. Громко, на всю квартиру, вещал телевизор. Люба гремела посудой. Наступил вечер. Николай не просыпался. Люба ушла домой. Весь следующий день и еще два дня Николай продолжал спать. Люба настаивала — вызвать врача, лучше «скорую». Валентина Ивановна уверяла, что Колька просто очень устал на работе. Дома у него тоже, ей непонятно, что происходит. Звонила новая жена! Откуда взялась? Не мог Колька Таньку бросить! Она сама их благословляла! Танька — заботливая, умная!

Прошла неделя. Валя тоже забеспокоилась: «Как такое может быть? Неделю человек спит. Не ест, не пьет, в туалет не ходит. Люба права, надо звать врачей!» Валя взяла мокрое полотенце, пристроилась рядом с сыном и стала протирать влажной прохладной тканью его лицо, шею, руки. Конечно, заботливые женщины давно сняли с Николая верхнюю одежду. Неожиданно Николай, открыл глаза.

— Где я?

Он удивленно смотрел по сторонам и ничего не узнавал. Он не помнил, кто он, что с ним происходило. Он понимал только то, что он — живой, и ему больше не грозит страшная опасность. Какая это опасность, он тоже не помнил.

Валя почти закричала:

— Сыночек, Коленька, проснулся, наконец! Колька, скажи, что с тобой случилось? Беда, какая?

Николай долго смотрел на мать. «Кто, эта старушка?» — удивленно подумал он. Он плохо видел. В глазах все расплывалось, теряло четкость. Последние лет пятнадцать Николай Александрович носил очки. Это было естественно в его возрасте. Даже не обсуждалось. Когда Лола ликвидировала очки, нарушилась связь с миром. Невероятные дозы сильнейших синтетических наркотиков еще больше ухудшили зрение. Память практически полностью потеряна. Сам факт того, что Большаков жив, можно считать чудом.

Пришла Люба. Николаю помогли встать и прежде всего, отправили его в ванну. Люба долго терла, скребла, брила и стригла человека, похожего на бомжа. Люба профессионально справилась с этой нелегкой работой. Потом Николая кормили из ложки, как ребенка. Он с трудом держал чашку, все время просил молока. Валентина Ивановна прямо сказала Любе: