Я не боюсь летать - Эрика Джонг (2017)

– Я думал, – сказал Адриан, – между нами происходит что-то по-настоящему хорошее. Но теперь все закончилось, потому что ты от страха наложила в штаны. Ты меня разочаровала… Что ж, не впервой разочаровываюсь в женщинах. В тот первый день, когда я увидел, как ты препираешься в регистрации, я подумал: вот воистину замечательная женщина – настоящий боец. Она не плывет по течению. Но ошибся. Ты не авантюристка. Ты принцесса. Прости меня, что пытался расстроить твой маленький безопасный брак.

Он повернул ключ в замке зажигания и для вящей убедительности завел двигатель.

– Пошел ты в жопу, Адриан.

Слабый аргумент, но ничего другого мне не пришло в голову.

– Не посылай меня туда, куда направляешься сама. Возвращайся домой к безопасной жизни, становись снова маленькой буржуазной домохозяйкой, которая в свободное время пописывает что-то.

Это были самые подлые слова.

– А что ты о себе думаешь? Сам-то ты кто – маленький буржуазный доктор, живущий безопасной жизнью, а время от времени поигрывающий в экзистенциалиста.

– Ты, моя прелесть, можешь хоть кричать во все горло, меня это абсолютно не трогает. Тебе я не обязан отчитываться за мою жизнь. Я знаю, что делаю. Это ты никак ни на что не можешь решиться. Это ты не можешь решить, кем тебе быть – Айседорой Дункан, Зельдой Фицджеральд или Марджори Морнингстар[191]. – Он чуть не до пола нажал педаль газа.

– Отвези меня домой, – сказала я.

– С удовольствием. Хорошо бы ты мне еще подсказала адресок.

Некоторое время мы сидели молча. Адриан продолжал нажимать на педаль газа, но с места не трогался, а я сидела рядом, не говоря ни слова, раздираемая на части моими близнецами-демонами. Кем я хочу быть – домохозяйкой, которая пописывает в свободное время? Неужели это моя судьба? Неужели я буду отказываться от приключений, которые мне предлагаются? Неужели я и дальше буду жить во лжи? Или все же хотя бы раз воплощу мои фантазии в жизнь?

– А что, если я передумаю? – спросила я.

– Слишком поздно. Ты уже все разрушила. Ты уже не будешь такой, как прежде. И, откровенно говоря, я уже не уверен, что хочу куда-то ехать с тобой.

– Ну ты и строг! Один приступ неуверенности, и ты уже отвернулся от меня. Ты хочешь, чтобы я без всяких колебаний бросила все – мою жизнь, моего мужа, мою работу и помчалась за тобой по Европе в соответствии с какими-то идиотскими лэнгианскими представлениями о жизненном опыте и приключении. Если бы ты хотя бы любил меня…

– Только не примешивай сюда любовь, она тут вообще ни при чем. Из всех, кого я знаю, ты больше всех похожа на страуса – все хочешь спрятать голову в песок. При чем здесь любовь, какое она имеет отношение к этому?

– Самое прямое.

– Ерунда. Ты говоришь – любовь, а имеешь в виду безопасность. Так вот, такой вещи, как безопасность, вообще не существует. Даже если ты вернешься домой под крылышко своего муженька, никто не сможет тебе гарантировать, что он не умрет завтра от инфаркта, не бросит тебя ради другой пташки или просто не разлюбит тебя. Ты что – умеешь читать будущее? Предсказывать судьбу? С чего ты решила, что твоя безопасность такая уж безопасная? Наверняка можно сказать только одно: если ты теперь откажешься от этого приключения, другого шанса у тебя уже не будет. Смерть – вещь окончательная, как ты сама вчера сказала.

– Не думала, что ты слушаешь.

– Вот именно – подумай, как мало ты знаешь. – Он вперился взглядом в рулевое колесо.

– Адриан, ты прав во всем, кроме любви. Любовь имеет значение. То, что Беннет любит меня, а ты – нет.

– А кого любишь ты? Когда-нибудь задумывалась об этом? Или все сводится к тому, кого ты можешь эксплуатировать, кем манипулировать? Кто даст больше? К деньгам в конечном счете?

– Брехня.

– Неужели? Иногда мне кажется, дело в моей бедности, в желании писать книги. Что врачебная практика вызывает у меня тошноту, в отличие от ваших богатеньких американских докторов.