Как в первый раз - Дженнифер Доусон (2017)

– Нет, Эван, я ничего не знаю. И ничего не понимаю.

Его пальцы скользнули ей под платье, и он проговорил:

– Я не должен был уходить от тебя вчера вечером. И я не хотел уходить. Просто дело в том… – Эван вздохнул. – Я знаю, у меня репутация великого покорителя женщин, но, по правде говоря, когда я с тобой, то превращаюсь в идиота.

Выражение ее лица не изменилось. И она не произнесла ни слова. А Эван, решив быть честным до конца, продолжал:

– Я понятия не имею, о чем ты думаешь и чего хочешь. Но я не могу от тебя отказаться. Не могу и не хочу. Единственное, в чем я уверен, так это в том, что смогу доставить тебе удовольствие в постели. Понятно, что этого недостаточно, но это – единственное, чем я могу тебя удержать. Увы, я теряюсь, когда пытаюсь снова сделать тебя моей.

Пенелопа по-прежнему молчала, но было очевидно, что его слова заинтересовали ее. Указав на кресло напротив нее, он спросил:

– Можно мне сесть?

Она утвердительно кивнула.

Заметно приободрившись, Эван подтянул свободное кресло поближе и сел так, что колени их соприкоснулись. Снова положив ладони ей на ноги, он продолжал:

– Прости, что я оскорбил тебя, рассказывая про тех женщин. У меня есть прошлое, достаточно долгое и зачастую сомнительное, но нужно было про него помалкивать. Я могу сказать в свое оправдание только одно: таким идиотским способом я попытался продемонстрировать, как ты дорога мне, даже после всех этих лет. Видишь ли, я придумал такой план, но, похоже, опять сглупил.

Она внимательно посмотрела на него.

– В чем же заключался твой план?

– Как я уже говорил, мне хотелось поухаживать за тобой по всем правилам. Приглашать на обеды. Ходить в кино. В музеи, которые ты, наверное, любишь. Я хотел доказать тебе, что дело не только в сексе. Только я кое-чего не учел…

– Что именно?

Эван едва заметно улыбнулся.

– Похоже, я не могу к тебе притронуться – сразу же теряю голову. Стоит мне прикоснуться к тебе хотя бы пальцем – и я уже могу думать только о том, как бы уложить тебя на ближайшую горизонтальную поверхность. – Он провел ладонью по волосам. – Не думаю, что мне хватит терпения хотя бы раздеть тебя для начала. И меня ужасно сбивает с толку то, что в семнадцать я мог держать себя в руках лучше, чем сейчас.

Их взгляды встретились – и воздух между ними словно заполнился жаром, исходившим от обоих. Пенелопа царапнула зубами нижнюю губу и, кашлянув, спросила:

– А что еще?.. Ты ведь хотел еще что-то сказать?

– Я больше не хочу держать тебя в секрете! – выпалил Эван.

– Не хочешь? – Она склонила голову к плечу и скрестила ноги.

Его рука скользнула ей под юбку, и он проговорил:

– Как я смогу доказать тебе, что настроен серьезно, если все держится в тайне? Это невозможно. Поэтому я больше не хочу никаких тайн. Даже несмотря на то, что вызову гнев многих и многих. Ведь считается, что я для тебя недостаточно хорош.

– А ты думаешь, что достаточно для меня хорош?

– Пока нет. – Он покачал головой. – Но хочу стать.

В глазах ее что-то промелькнуло, и она спросила:

– А знаешь, о чем я сейчас думаю?

– Понятия не имею.

Пенелопа расправила плечи и, глядя ему прямо в глаза, проговорила:

– Я думаю, что все дело в футболе. Твоя карьера закончилась, и теперь, чтобы поддерживать интерес к жизни, ты ищешь… новые вызовы… А я для этого очень удобна.

Эван уперся локтями в колени и проговорил:

– Нет, ошибаешься. Во-первых, в тебе нет ничего удобного. А во-вторых… Ведь я думал о тебе и хотел тебя постоянно, хотел все эти годы. При чем же здесь футбол?

В ее глазах опять что-то промелькнуло.

– Но ты тогда ушел, Эван. И даже не оглянулся.

– У меня были на то причины. – Он отвел взгляд и тяжело вздохнул.

– Какие же? Что за причины?