Мгновения жизни - Марика Коббольд (2007)

— Я уверена, что Уильям считает, будто у меня есть талант.

Артур качает головой.

— Ох, Луиза, я же не говорю, что у тебя ничего не получается. Ты нарисовала несколько милых маленьких картинок…

— Ты уже давно не видел моих работ.

— Может быть, все может быть, но я не верю, что ты добилась такого прогресса, который оправдал бы мой постоянный интерес к твоим работам. Нет, моя дорогая, боюсь, тебя принимают за дурочку.

Но несколькими днями позже он сообщает, что у него для меня есть сюрприз.

— Я пригласил Дональда Аргилла к нам на уик-энд, чтобы тот взглянул на твои работы. Нам в любом случае нужно обсудить с ним мою следующую выставку. Если он сочтет их достойными внимания, тогда я готов признать, что ошибался, и лично организую для тебя небольшую экспозицию. Хотя мне кажется, что лучше всего сделать это здесь, у нас дома, пригласить друзей и соседей.

Дональду Аргиллу принадлежала модная галерея в Лондоне, через которую Артур продавал свои работы и на мнение которого очень полагался.

— Он строгий критик, — говорю я.

— Тебе нечего бояться, Луиза. Чего Дональд не выносит, так это претенциозности: неоперившихся юнцов, рассуждающих о модернизме и выдающих себя за великих художников. У тебя нет таких притязаний. Ты всего лишь молодая женщина, стремящаяся разделить мир со своим супругом, обладающая скромным талантом. Поскольку я все-таки некоторым образом пристрастен, чтобы считаться надежным судьей, Дональд скажет нам, прав ли этот молодой человек в том, что превозносит твои способности.

— Разве тебе не следует сначала самому взглянуть на мои работы?

— Если таково твое желание, моя дорогая, если таково твое желание.

Но в течение нескольких следующих дней он все время занят, и подходящий момент все никак не наступает. К тому времени, когда прибывает Дональд Аргилл, я чувствую себя неловко и глупо, оттого что согласилась с молодым Уильямом Фентоном. Однако мистер Аргилл просто очарователен. Он делает мне комплимент по поводу моих детей и великолепного ленча. После чего они удаляются в мастерскую Артура, чтобы взглянуть, как продвигается его работа, великое полотно «Острова». Много позже, когда свет уже угасает и я с некоторым облегчением начинаю верить, что они забыли обо мне, Джейн приводит меня из детской, говоря, что мистер Аргилл готов взглянуть на мои творения.

Вместе с Уильямом Фентоном и Виолой я отобрала для показа пять картин, разместив их в маленькой столовой, примыкающей к кухне: одну — на своем мольберте, а остальные расставила на стульях. (Я решила, что будет бесцеремонностью развесить их на стенах, да и Артур не советовал мне этого делать.)

Мистер Аргилл ходит по комнате. Артура с ним нет. Я наблюдаю за ним, стремясь уловить хоть какой-то проблеск эмоций. Сердце мое учащенно бьется, а ладони становятся холодными и влажными, пока я жду его приговора. Он не заставляет меня ждать слишком долго.

— Моя дорогая миссис Блэкстафф, могу я спросить вас, почему, имея столько обязанностей, к выполнению которых вы оказались весьма склонны, вы хотите следовать нелегким путем художника?

Жар приливает к моим щекам, а глаза начинают гореть, но я смотрю прямо на него открытым и, смею надеяться, приятным взором.

— Я никогда не ставила перед собой такой задачи. Это всего лишь способ отвлечься от домашних дел. Но постепенно это занятие захватило меня — да, мне трудно подобрать другое слово. Я пыталась сделать вид, что это не так, полностью осознавая собственное несовершенство, но это, — указываю я жестом на мольберт и картину на нем, — для меня великая радость. Я счастлива, когда рисую. А затем мистер Фентон, наш учитель, сказал нам, будто считает, что мы, Виола Гластонбери и я, вполне достойны выставить свои работы. Он считает, — я колеблюсь, но потом распрямляю плечи и заявляю: — что у меня есть талант.