Чужие страсти - Эйлин Гудж (2010)

Странным было то, что, как только он принял окончательное решение, его охватила непонятная эйфория. Это ощущение напоминало — он снова взглянул на Фебу, которая сидела съежившись и смотрела в окно, — в общем, оно напоминало чувство влюбленности. Ему не придется разбиваться в пух и прах, стараясь выбраться из обрушившейся шахты, в которую превратилась его жизнь.

Он может отпустить ситуацию.

Его угнетала только одна вещь: он не мог перестать думать о маме. Это сломает ее. И несмотря на свои нападки на нее сегодня вечером, которые, как Нил и сам понимал, были совершенно дурацкими, он по-прежнему любил ее. Ну зачем он завелся, как невменяемый, из-за этого Карима, когда, по сути, ему не должно быть дела до всего этого? Особенно если учесть, что сам Нил надолго здесь не задержится. Да, он, как и раньше, переживал за нее, потому что она была его мамой, — и этого ничто и никогда уже не могло изменить.

Но в другой части этого уравнения находилась Феба… и соблазн данного ею обещания принести ему сладкое освобождение.

Он потянулся к ней и взял за руку.

— Эй, о чем мы спорим? Я же сказал тебе, все хорошо. Я уже переговорил с Чесом насчет всего, что нам понадобится.

— Ты уверен? — Она повернулась к нему, и глаза ее блеснули, отражая свет луны.

Заколебавшись лишь на какое-то мгновение, Нил ответил:

— Да, я уверен.

Похоже, Феба поверила ему, и в наступившей тишине Нил стал смотреть на пруд, замерзшая поверхность которого призрачно отсвечивала в темноте. Он слышал, что много лет назад здесь утонул ребенок, и представил себе его тело подо льдом, попавшее в вечное заключение. Его начало трясти. Лайла отремонтировала печку в машине, но даже на полной ее мощности ему все равно было здесь холодно.

— Я тут поразмыслил… Ты когда-нибудь задумывалась о своих родителях? Как они ко всему этому отнесутся? — осторожно спросил он.

Феба прислонилась к двери и прижала голову к стеклу.

— Об отце — да, думала. Я понимаю, что ему будет тяжело. О матери — нет; она, наверное, и не заметит, что меня нет. — Феба в этот момент выглядела такой несчастной, словно маленькая испуганная девочка, заблудившаяся в темном лесу, и у Нила защемило сердце.

— А как же он?

Видимо, что-то в его тоне подсказало ей, что Нил имеет в виду вовсе не ее отца. У нее невольно сжались челюсти, но она постаралась ответить ему совершенно безразличным голосом:

— Кому какое дело, что он там себе подумает?

Нил понимал, что лучше оставить эту тему, но природное упрямство заставило его продолжить разговор. Они с ней никогда толком не обсуждали эту тему. Когда Феба в конце концов рассказала ему о ее романе с женатым мужчиной, она представила все таким образом, будто это был один из поступков, о котором потом жалеешь, но который не отражает твоей настоящей природы. Вроде как слишком много выпил на вечеринке или попал в незначительное дорожное происшествие.

— Неужели тебе все равно, что ему никогда не придется заплатить за то, что он сделал?

— Ничего он не сделал, — ответила она раздраженно. — Я тут тоже виновата. Почему ты придаешь этому значение? Я уже жалею, что рассказала тебе. Как бы там ни было, это всего лишь дурацкая ошибка, не более.

— Для взрослого мужчины с женой и детьми? Это не ошибка. У нас в стране это называется «половая связь с несовершеннолетней».

— И что ты предлагаешь?

— Я считаю, что такие люди, как он, должны сидеть в тюрьме.

— Ну конечно. Как будто это действительно может произойти. — Феба попыталась напустить на себя равнодушный вид, однако от Нила не укрылось, что он задел ее за живое. Она потерла ноготь на большом пальце руки, как делала всегда, когда ее что-то цепляло.

— Все, что тебе нужно сделать, — это просто пойти в полицию, — сказал он.