Чужие страсти - Эйлин Гудж (2010)

Вон подошел к Абигейл и присел перед ней на корточках, так что их глаза оказались на одном уровне. На нем были серые вельветовые брюки и темно-синий свитер с высоким воротником, на фоне которого его голубые глаза казались еще более пронзительными, чем обычно. За последние несколько недель волосы его отросли, и ежик сменился темно-русыми волнами, которые кое-где нарушались упрямо закрученными завитками. Вон выглядел почти так же, как раньше, хотя Абигейл постоянно напоминала себе, что внешность может быть обманчивой, потому что он еще не полностью выздоровел.

— Ты не виновата в этом, Абби, — нежно произнес он. — Это могло произойти с кем угодно.

Абигейл встретилась с ним глазами, и что-то интимное во взгляде, которым они обменялись, подтвердило подозрения, которые были у Лайлы: эти двое были любовниками. Она не знала, как ей к этому относиться, и поэтому решила отложить обдумывание своего открытия на потом, когда у нее будет возможность сделать это на свежую голову.

— Он прав. Ты не виновата. И вообще, в этом никто не виноват. — Не успела Лайла договорить, как все повернулись в ее сторону. Она думала о Гордоне и о том, что брала часть вины за случившееся с мужем на себя. Но могла ли она воспрепятствовать этому? Что лично она сделала бы по-другому? Она всегда и во всем поддерживала мужа и была на его стороне; она даже торжественно пообещала ждать Гордона, пока он будет сидеть в тюрьме. Возможно, с Нилом и Фебой дело обстояло таким же образом, и никто, включая их с Абигейл, не мог сказать или сделать здесь что-то такое, что изменило бы ход событий. Лайла обошла брата и протянула руку своей самой старинной и одновременно самой дорогой подруге со словами: — Пойдем, Абби. Давай пройдемся с тобой.

Не говоря ни слова, Абигейл кивнула и встала.

Они шли по больничному коридору, как парочка пожилых дам, которые настолько давно знают друг друга, что даже приобрели общую походку. В конце коридора располагалось небольшое фойе, одной стороной примыкавшее к лифтам, где в этот час никого не было, кроме их собственных, похожих на призраки отражений, которые смотрели на них из темных стекол окон.

— Ты жутко выглядишь, — заметила Абигейл.

Лайла тускло улыбнулась.

— Как и ты.

— Та еще ночка выдалась, верно?

— Да уж, ничего не скажешь.

— Прости, что наорала на тебя там, возле дома. Я не помнила себя.

Лайла вновь улыбнулась.

— Я знаю.

— И спасибо, что удержала меня, не пустила в дом. Если бы не ты, меня бы здесь, наверное, сейчас не было.

— Я рада, что оказалась рядом и смогла остановить тебя. Если бы Карим не повез меня домой, когда он… — От этой мысли по спине у Лайлы пробежал холодок, и она, усмехнувшись, с иронией произнесла: — Славно, да? Я наконец-то решила отпустить своего внутреннего сторожа и отправиться на свидание, и смотри, что из этого получилось.

Абигейл посмотрела на нее со сдержанным любопытством.

— Я не знала, что вы с Каримом встречаетесь.

— Я этого тоже не знала. До сегодняшнего вечера, — ответила Лайла. Однако она понимала, что этот разговор нужно отложить на другое время. Единственное, что имело значение в настоящий момент, были их дети. — Слушай, тебе не стоит казнить себя за то, что случилось с Фебой, — сказала Лайла, когда они сели. — С Гордоном я прошла через то же самое. Меня постоянно терзала мысль, что, если бы я правильно поняла все знаки, если бы уделяла ему больше внимания, мне удалось бы удержать его от того, что он сделал. Но я не умею читать чужие мысли. Как и ты. Мы с тобой обычные женщины, которым необязательно всегда играть роль героинь.

Абигейл ее слова не убедили.

— И все-таки я должна была почувствовать приближение этого. Если бы я была более чуткой матерью…

— Мы должны были почувствовать приближение этого. Феба там была не одна, — напомнила ей Лайла.