Книга не о любви - Карен Дуве (2004)

Я села под фонарем и стала ждать. Меня трясло. Хотя я выбралась из этой истории более или менее благополучно, мне все равно было стыдно и очень себя жаль. Через два часа на стоянку свернул автомобиль. Семейство на «вольво»: папа, мама и двое детишек на заднем сиденье. Затормозили они как можно дальше от меня. Пока один из отпрысков снимал штаны, я со всех ног помчалась к мужику и попросила взять меня с собой.

— Вы же видите, что места нет.

Судя по его виду, он не из тех, кто любит подсаживать пассажиров в свое «вольво». Женщина скорчи та испуганную физиономию, а один из детей чуть не ревел.

— Только до ближайшего кафе, — сказала я, — меня пытались изнасиловать, вышвырнули из машины. Самой мне отсюда не выбраться! Пожалуйста, помогите мне!

Мужчина и женщина смотрели на меня с тем самым отвращением, о котором я уже думала, но в конце концов взяли меня с собой. Я ехала сзади, рядом с детьми. Рюкзак положили в багажник. Я прикрыла руками свои отвратительные обгоревшие ноги. Хорошо еще, что в машине темно. Все семейство сидело неподвижно, никто не сказал мне ни слова. Даже дети. У первого же кафе меня высадили, и я поехала дальше в Гамбург теперь уже на другом грузовике.

Начав работать таксистом, я все еще весила семьдесят четыре килограмма. Но на работе моментально похудела. Работала я каждый день с шести вечера до шести утра. Была бы возможность выезжать раньше или если бы сменщик опаздывал, я бы работала еще больше. В такси я не ела ничего. Сначала не могла, потому что очень нервничала из-за рации. Приходилось все время следить, не вызывают ли мой номер, а после получения заказа следовало прибыть на место за три-четыре минуты, — никого не волновало, нужно ли тебе свериться с картой или не перекрыли ли любители борьбы за мир соседние улицы. Посадив клиентов, я должна была сразу же решить, как добраться до цели. И какой это был ужас, если я не знала дорогу! Но даже потом, когда я привыкла, то все равно ничего не ела. Потому что не нуждалась в еде. Была сыта. И в постель больше ни с кем не ложилась. У меня появилась идея фикс, что я не состарюсь до тех пор, пока не начну снова заниматься сексом. Никто и не догадывается, что интимная близость хоть немного да приближает смерть. Весь фокус в том, чтобы просто оставить всё как есть и ничего не предпринимать, тогда можно прожить огромное количество лет.

Первое время работа в такси казалась мне самым замечательным из всего, что было в моей жизни. Я вдруг ожила. Я оказалась на своем месте. Мысль работает четко. Сесть в «мерседес», всю ночь колесить по городу и слушать музыку — это именно то, что нужно. Наконец-то я попала туда, где мне может быть хорошо. Я всегда искала себе подходящее место, а теперь выяснилось, что это место — просто машина. Движение — это единственно возможное состояние, а музыка — единственное утешение. Иногда, когда передавали особенно хорошую песню, я отключала рацию и делала несколько кругов лично для себя. И чем дольше я так ездила, тем более веселой и сильной становилась, а когда наконец чувствовала себя достаточно окрепшей, снова включила рацию и подбирала с обочины темные фигуры.

«С каких это пор тинейджеры водят такси?» — спрашивали пассажиры. И добавляли: «Не хотелось бы мне иметь такую работу».