Время расставания - Тереза Ревэй (2010)

Арест Александра поверг ее в ужас. Всего несколько часов назад в дом на авеню Мессин постучала незнакомая молодая женщина. Сара Эйснер работала у меховщика швеей. Этим утром, придя на работу в мастерскую, она узнала от консьержки, что на рассвете люди из гестапо явились за месье Манокисом. Консьержка видела, как его в наручниках затолкали в черный «ситроен», припаркованный у подъезда, офицеры в длинных кожаных плащах.

Стараясь справиться с паникой, которая не давала дышать, Валентина усадила перепуганную молодую женщину. Она налила гостье рюмку рома и попыталась найти успокаивающие слова. Конечно же, все это нелепая ошибка. Обыкновенная проверка личности. Серьезный взгляд, в котором можно было уловить и горькую иронию, заставил Валентину отвести глаза. Сару было трудно обмануть, да и ее тоже. Они обе опасались самого худшего.

Сара рассказала мадам Фонтеруа, что агенты полиции перевернули всю квартиру вверх дном. Складывалось впечатление, что по комнатам пронесся торнадо. Слава Богу, они не нашли ничего компрометирующего: ни листовок, ни фальшивых документов, ни радиопередатчика, они даже не опечатали квартиру.

Валентина проводила Сару до выхода. На пороге молодая женщина обеспокоенно обернулась.

— А вы сами, мадам?

Валентина подавила дрожь. Не надо даже думать об этом. Только не об этом! Враг чуял запах страха так же остро, как его чувствуют животные.

Сразу после ухода Сары Валентина подумала о Пьере Бенелле. Он был единственным человеком, который мог ей помочь. Разве он не вхож в гостиные оккупантов? Тот же Андре намекал ей на это, когда она пересказала ему свой разговор с Одилью. Быть может, Венелль знает кого-нибудь из высшего начальства, кто бы отдал приказ освободить Александра. Нельзя было оставлять грека в руках палачей.

Великий Боже, неужели кто-то донес на Александра? Знают ли немцы о том, что он связан с проводниками, переправляющими людей в свободную зону? Что он принимал у себя в квартире радистов, агентов Лондона? Вспомнив самые жуткие слухи, которые ходили о гестапо, о том, что происходило в зданиях на бульваре Ланн или на авеню Фош, Валентина решила действовать немедля.

Резко открылась дверь, и Валентина вздрогнула.

— Добрый день, Валентина, — самым любезным тоном поприветствовал ее Пьер Венелль. — Мне сказали, что вы ждете меня уже более часа. Мне льстит одна лишь мысль…

Но Валентина не могла терять драгоценное время на обмен любезностями.

— Добрый день, Пьер. Я пришла просить вас об одолжении.

— Вот как! Но мы не виделись много лет. Сначала расскажите мне немного о себе, моя дорогая. Как ваши дела?

Мужчина приблизился к гостье, чтобы поцеловать ей руку, которую она протянула ему после некоторого колебания. Затем Венелль сел в кресло и положил ногу на ногу. «Надо же, а он совсем не изменился», — раздраженно подумала Валентина. Все то же неотразимое обаяние, проницательный взгляд, волосы, соль с перцем, зачесаны назад. Белая рубашка и темный костюм с широкими лацканами, на рукавах тускло поблескивают золотые запонки.

— У меня все прекрасно. Я живу в Монвалоне с сыном. Мне кажется, что сегодня Париж — не то место, где можно воспитывать детей.

— Не вижу особых причин для беспокойства. Сейчас в городе спокойно.

— Давайте обойдемся без шуточек, думаю, так будет лучше. Сегодня утром гестапо арестовало одного бывшего сотрудника моего мужа. Разумеется, это недоразумение. Я хотела бы, чтобы вы назвали мне имя человека, который помог бы освободить нашего знакомого.

Венелль внимательно наблюдал за Валентиной. Но она спокойно выдержала его насмешливый взгляд.

— Вы по-прежнему непредсказуемы, Валентина. Почему вы хлопочете за этого человека? Бывший сотрудник Андре, говорите вы. Скорняк, который даже не работает на прославленный Дом Фонтеруа? Все это выглядит несколько странно, не так ли?