Не ссорьтесь, девочки! - Ануш Варданян (2005)

— Да нет, у него фантазии на такое не хватит, хоть он и говорит, что он «из хорошей семьи».

— И все кафе в цветах, будто умер кто-то, — говорит Соня.

— Умер мой брак, — радостно кивает Юля.

— Наконец-то!

— Все. Не обсуждаем до завтра, — останавливает их Юля. — Все!

— А он мне нравится, нравится, нравится, — дразнит Соня.

Юля возвращалась домой в абсолютной уверенности, что жизнь прекрасна. Даже если она никогда не узнает, кто этот безумец, что осыпал ее розами до глубоких ран, она все равно ему благодарна. Юлька каким-то необъяснимым образом связала в голове два обстоятельства — тайного поклонника и собственную решимость поправить свою кособокую жизнь. Именно так она и чувствовала. Она кому-то очень нравится, у нее нашлись силы объясниться с мужем и сбить спесь с Воропаева.

Когда под дверью Юля снова обнаружила букет, то уже не изумилась. Было очень приятно, но не удивительно. Соседка, как приложение к цветам, уже была тут как тут, курила и стряхивала пепел в пустую консервную банку.

— Юля, добрый вечер. Я тут жду тебя.

— Привет.

— У меня мышь завелась. У тебя есть? — поинтересовалась соседка.

— У меня кот.

— А, забыла! — хлопнула она себя по лбу а потом показала на букет: — Ну вот. Приходил.

— Вижу.

— Рассказывай.

— Нет. Уж это ты рассказывай. Ты же здесь постом расположилась. Бивуак разбила.

На подоконнике действительно водка-малек и колечки твердокопченой колбасы в блюдце.

— Пропустила, — повинилась соседка. — Просто пропустила. Телефон зазвонил, я и ушла.

— Ну вот. А должна была бдеть.

Еще за дверью Юля услышала телефонный звонок. Он, конечно, простуженно хрипел после вчерашнего, но слышно было хорошо.

— Алло?

— Юля, я хотел сказать… — это был Эдик.

— Прости, что я так ушла, — сказала Юля. — Но я хотела к девчонкам.

— Ничего, — коротко ответил он. — Слушай, ты мои цветы получила?

— Твои?!

— И коала моя…

— И розы с крыши твои?!

— Прости… Я не знал. Я первый раз такое заказывал. Придурок тут у меня один вертится, говорит: «Исполню любые желания…» У него такая фирма, понимаешь?

Юля смеется в голос.

— Эдик… Смешно… Я-то думала, тайный поклонник у меня…

Она хохочет и кладет трубку. Вот дела! Нет, это надо обсудить с подругами или по крайней мере с одной из них. Юлька схватилась за телефон.

— Нонка, знаешь, кто мой тайный поклонник?

— Кто? — Телефонный звонок подруги разбудил Нонну.

— Инфернальщик!

— Да ну! — Сна ни в одном глазу. — Я говорила тебе, что тебя ждет большое женское счастье.

— Но не с ним же.

— Не знаю, не знаю, моя дорогая. Надо один магический ритуал проделать… Хм… С волосами… И мы все узнаем.

— Нон, это несерьезно.

— Это очень серьезно.

— А с чьими волосами хоть, моими или его?

— С обоих надо состричь.

— Боже! И как ты себе это представляешь? Я гоняюсь с портновскими ножницами за ним и пытаюсь состричь у него с головы пару волос? Он и так, сама видела, растительностью не блещет.

— Придумай что-нибудь. Ты же женщина.

— Хорошо, что мне все время об этом напоминают.

— Волосы с затылочной части у него, с теменной части — у тебя!

Ночь меняет все. Она может решить исход сражения. Бросить в объятия влюбленных. Забрать с собой на вечные поселения тяжелобольного. Разразиться первым криком младенца. Одна бессонная ночь, обремененная тяжелыми размышлениями, может наутро обернуться душевной сумятицей.

Что-то очень близкое к похмелью испытала Юля, проснувшись. На кой черт ей сдался Эдик со своим «Инферналом», знаменитой теткой и опереточным дедом? Она вышла из дома с чувством глубокой убежденности, что полностью овладела собой, а на разные глупости попросту нет времени.