Не ссорьтесь, девочки! - Ануш Варданян (2005)

— Как вы, Лиза… резко мыслите.

— А как вы думаете? Быть звездой — это означает не только танцевать, петь или играть на сцене лучше, чем остальные. Это означает быть сильнее, чем остальные. Знаете, машина мчится по шоссе с бешеной скоростью. «Порш», например. Любите машины?

— Да, конечно.

Александрова вдруг показывает куда-то длинным красивым пальцем.

— О! Кстати, племянник мой! Познакомьтесь с ним потом, хороший мальчик.

Но Юля видит только толпу, из которой не может выделить ни одного конкретного лица. А Лиза столь же стремительно возвращается к теме беседы, как несколько секунд назад выпрыгнула из нее.

— Вот мчитесь вы на «порше», и что-то в зеркале заднего вида мелькнуло. «Порш» же не останавливается, чтобы посмотреть, что там?! У него нет времени, чтобы задаться вопросом, что это было. Мелькнуло и мелькнуло.

— А если на обочине ваше счастье осталось?

— Мое счастье — мчаться с бешеной скоростью вперед и не останавливаться.

Александрова говорит это с жаром, но на последних словах теряет темп — она что-то увидела за Юлиным плечом.

— Простите, иногда, правда, приходится менять курс.

Невесомой походкой танцовщицы, с видом заправского фельдфебеля Александрова подходит к своему бородатому худруку — любовнику и покровителю. С ним напропалую флиртует одна из моделей. Лиза железной хваткой берет его под руку. Юле хочется крикнуть: «Не переживайте! У них такая установка, смешаться с публикой!» Она-то знает, ей поведал об этом начальник охраны. Но Юля решила не останавливать Лизу. Ведь, в конце концов, она же не знает, насколько тесно собиралась смешаться с толпой юная манекенщица.

Пора уходить отсюда. Ничего, ровным счетом ничего интересного. А главное, пусто внутри. Но чья-то увесистая ладонь легла на Юлино плечо. Она присела от тяжести этой руки и обернулась. Перед ней стоял инфернальщик Эдуард.

— Рыжая… Не сразу узнал тебя.

— Я сама себя не узнала. Особенно когда утром в зеркало посмотрела. Какой-то урод насыпал мне сегодня на голову роз. А у них шипы с палец и стебли как бревна. Такими подарочками убить можно. Представляете, с крыши?

— Да… — тянет Эдуард неопределенно.

— Я вся в царапинах. Ужас на мне сплошной.

— Э…

— Давай на «ты». Нет, ничего не говори.

— Не говорю. Я вот вчера звонил тебе, хотел тебя на вечеринку эту пригласить. Но ты меня матом обложила.

Он коротко кивнут, приглашая на танец. Юля, приняв игру, присела в ответном реверансе. Эдик уверенно закружил ее, а она пожалела, что не записалась в группу классического танца вместо водной аэробики.

— Матом? — удивилась Юля. — Я вроде не ругаюсь…

— Разводиться с кем-то собиралась.

— А, это… Да, развожусь.

— Я хотел тебя пригласить, а ты — вот она.

— А я вот сама пришла. Александрова — моя клиентка.

— Да ну?! Она моя тетка.

— О! Вы, значит… мальчик из хорошей семьи?

— Ну, только краем…

— Я вот тоже. Смотрите-ка, какие непутевые люди родятся в хороших семьях. Выпить хочется.

Юля подхватила с подноса бокал с шампанским.

— Я, кстати, не помню, мы на «вы» или на «ты» уже перешли?

Она отпила немного, продолжая танцевать. Видела в старом фильме с Ритой Хейворт. Интересно, с какого дубля у голливудской красавицы получилось так естественно и грациозно? Потому что Юлька пролила полбокала на своего партнера.

— Я не знаю… Не помню, — сказал он, тактично не заметив этого.

— Я, знаешь, на «ты» не очень люблю. Мне дистанция нравится, но если мы ее уже один раз преодолели, то чего уж опять преодолевать? Правильно? Народу сколько! Тетка твоя молодчина, — тараторила Юля, заговаривая неловкость.

— Верно, — коротко отвечал Эдик. — Слушай, а кто тебе всю эту зеленую поросль по плечам пустил?

— Сама.

— А на спине?

— И на спине сама.

— А как такое бывает?