Ночные тайны - Ганс-Йозеф Ортайль (2006)

— Вам нравится колбаса или лучше закажем что-нибудь другое? — Файль не ответил. Он продолжал пристально смотреть ему в глаза, а потом задумчиво уставился на колбасу. «Откуда у этих молодых такая недоверчивость? — размышлял Хойкен. — Вероятно, это происходит из-за их раннего приобщения к телевизору. С малых лет сидеть перед ящиком, смотреть на эти подлые, ужасно жестокие поступки… От этого станешь таким настороженным и боязливым, что перестанешь доверять даже самому себе. Поэтому все свои чувства они собирают в файл и защищают его паролем, словно кто-то внушил им, что ноутбук можно использовать в качестве сейфа, оберегающего их сердце. И чтобы положить туда новую тайну, стоит только быстро открыть дверцу».

— Колбаса хорошая, — сказал Петер Файль и вылил каплю горчицы на край тарелки. — Собственно говоря, я так и не понял, к чему вы клоните.

— Моему отцу очень плохо, Петер, в настоящий момент я не могу беспокоить его какими-нибудь вопросами. Но я хочу знать, чем отец занимался в отеле. Я хочу составить себе представление о его положении, вы понимаете?

Файль повозил маленьким кусочком колбасы по горчице. Видя, как он еще какое-то время так игрался и медлил перед тем, как отправить колбасу в рот, Хойкен понял, что сейчас потеряет всю свою сдержанность.

— Не знаю, смогу ли я помочь вам, господин Хойкен, — начал Файль. — За последние несколько месяцев я и сам не раз об этом задумывался, но прямо не спрашивал вашего отца. Я только могу сказать по этому поводу то, что он получал от этого удовольствие. Я всегда видел господина Хойкена в отличной форме. Больше всего ему нравилось сидеть в баре отеля, а вот ресторан он, наоборот, совершенно не любил и никогда там не ел. Красный ковер, безвкусная мебель, молодые официанты, на которых достаточно один раз взглянуть — и станет ясно, что они из Зауэрланда, — это было не для него. Господин Хойкен часто говорил, что у этого ресторана нет никакого шарма, он выглядит, как длинный вагон-ресторан, куда идешь, если не найдешь ничего лучше. Поэтому он пришел к мысли, чтобы ему приносили еду прямо в номер. Он заказывал ее в новом магазине, который открылся здесь, возле «Рассвета». «Деликатесы «Рассвета» — вот как он называется. Больше всего ему нравилось, когда я приносил ему в номер продукты, по большей части — маленькие, красиво оформленные салаты, хороший хлеб и все эти аппетитные соусы, да вы все это знаете. Я приносил их в белых пакетах с красным логотипом «Рассвета» и укладывал в специально для него встроенном, довольно вместительном мини-баре. Конечно, там были вино и шампанское, хотя он в этом отношении был довольно сдержанным. Если он хотел выпить, то спускался, как я уже сказал, в бар. Там он часто сидел до глубокой ночи, всегда с кем-нибудь беседуя, и никогда не оставался один.

Теперь Хойкен мог представить себе: слегка закусив у себя в номере, выпив бокал вина и бокал шампанского, отец спускается по небольшой лестнице в бар, где скоро соберет свой круг, чтобы пообщаться. Две-три кубинские сигары, один «Магнум», бутылка «Veuve Cliquot», позже — напитки покрепче, виски, конечно, «The Singleton of Auchroisk» почти тридцатилетней выдержки. «Sir Peter Ustinov’s Bar» был его салоном. Вероятно, старик обосновался там, словно король, которого всегда ожидала целая толпа людей, понятия не имеющих, с кем они встречались.

— Вы сказали, Петер, что он с удовольствием общался в баре, но знаете ли вы, с кем? Приглашал он туда своих знакомых или друзей из Кёльна, или это были чужие, случайные посетители?