Свет в твоем окне - Кира Буренина (2002)

— Я бы очень хотел, но не смею удерживать вас. Может быть, вы надумаете и вернетесь?

«Нет, не вернусь, вертелось в моей голове, — никогда не вернусь». Хотя почему-то мне было очень грустно.

В Домодедове ко мне неожиданно подошел Юрий с букетом роз.

— Здорово, лягушка-путешественница! — поцеловал он меня в щеку.

В теплой темноте черного «БМВ» по дороге домой Юрий долго распространялся о планах театра на будущее, о последних сплетнях и интригах.

— Ну почему ты не спросишь, как мои дела? — не выдержала я.

— Наслышан, наслышан, — насмешливо протянул он, — ну, потешила местных мафиози и ладно. Мы же здесь настоящее дело делаем, не какая-нибудь деревня.

Злые слезы жгли мне лицо:

— Значит, ты считаешь, что мне место только в деревне?

— Ну, не надо так критично, — засмеялся он, — просто сейчас не время, понимаешь?

«БМВ» затормозил у моего подъезда.

— Приглашаешь? — Юрий взялся за ручку двери.

— Нет, дорогой, — отрезала я, — хочу попрощаться с тобой, и, наверное, надолго.

— Подумать только, какая звезда! — Он с грохотом швырнул мой чемодан из багажника на асфальт. — Еще на пузе приползешь!

Когда я вошла в квартиру, на меня пахнуло нежилым, душным запахом. Было в этом нечто тревожащее, горьковатое, я оглянулась — на тумбочке, свернувшись в трубочку, лежали сухие кленовые листья — как привет старого друга из далекого сентября. Не снимая пальто, бросив чемодан, я решительно схватила телефонную трубку:

— Справочная? Когда ближайший рейс в Новосибирск?

ЭПИЗОД

Как-то раз Таню пригласила на день рождения подруга Вера. В основном вокруг были одни незнакомые люди, и Тане стало скучно. Разглядывая смеющихся, жующих и острящих гостей, Таня обратила внимание на молодого человека в черной водолазке и черных джинсах, молча сидевшего и рисовавшего черенком вилки по скатерти затейливые узоры… Конечно же, причиной были не худое бледное лицо, серые глаза и длинные волосы, стянутые в хвостик на затылке. Молодой человек тоже приметил Татьяну — несколько раз он бросал в ее сторону любопытные взгляды.

— Это Илья. Талант, большой художник, но высокомерен страшно! — прошептала на ухо Тане Вера, заметив ее заинтересованный взгляд.

Таня передернула плечами — богема. В системе ее понятий богемный народ ассоциировался с бесшабашностью, легкомыслием, взрывами эмоций и депрессиями, а также безмерным потреблением водки. «Все эти художники, циркачи и прочая богемная публика», — пренебрежительно отзывался о них Танин отец. Моментально оценив ситуацию, Таня отвернулась от переставшего ее интересовать субъекта и засобиралась домой.

— Ну как, родители вернулись из Флориды? — спросила подруга, пока Татьяна набрасывала на плечи шубу. Татьяна кивнула.

— Счастливо, — чмокнула она Веру в щеку.

— Привет Владику! — крикнула та на прощание.

— Подождите! — остановил ее голос, едва она сделала несколько шагов к машине.

Таня обернулась. Это был тот самый художник. Он стоял на морозе, не накинув на себя ничего из верхней одежды, и черный облик его резко контрастировал с окружающей белизной зимнего дня. Илья казался большой черной галкой на фоне белого ослепительного снега. Таня тихо ахнула и крикнула:

— Идите назад, вы простудитесь!

Но Илья, не вняв ее совету, быстро приближался к ней.

— Я вас знаю! — первое, что услышала от него Татьяна. — Я вас знаю целую вечность. Я вас рисую всю свою сознательную жизнь. Вы не верите? Я знал, что вы существуете, и был уверен, что мы встретимся.

Таня смотрела со смешанным чувством страха и удивления на его синие трясущиеся губы, переплетенные длинные пальцы и отчужденно думала о том, что, вероятно, ее родители были правы и у этих художников не все в порядке с головой.