Любовь цыганки - Сьюзен Кинг (2019)

– Крайне неудобное изобретение, словно кираса, обшитая шелками, но леди почему-то считают, что с плоской грудью они выглядят красивее. Я бы предпочел видеть все разнообразие природы, – признался мужчина.

Это замечание, напомнившее Тамсине о его доброте, которой он ее одарил, подействовало. Девушка словно бы оттаяла внутри. Приятное чувство разлилось по всему телу. Определить природу этого чувства Тамсина не решалась. А еще было теплое ощущение радости.

Она глядела на него во все глаза. Мужчина продолжал завязывать кончики шнуров, поправляя образовавшиеся узлы. Тамсина чувствовала, что из-за корсажа и планшетки дышится ей уже не так привольно, как прежде. Пальцы Уильяма были нежными и проворными. Он перешел к последним шнурам. Теплота его пальцев ощущалась даже под тонкой тканью сорочки.

Девушка, затаив дыхание, наблюдала за ним. Уильям отстранил руку. Он на нее не смотрел, хотя девушке ужасно этого хотелось. Тамсина даже чуть вытянула шею, будто показывая, как хочет ощутить на себе его взгляд.

– Ну вот, – тихо произнес он, опуская руки. – Мило получилось.

– Да, красиво, – вздохнула девушка, опуская глаза.

Она поправила складки юбки, которая теперь приняла вид колокольчика. Корсаж был аккуратно завязан. Из-за него грудь ее казалась плоской, талия – уже. Затем корсаж плавно раздавался в стороны на бедрах. Пышные юбки платья придавали ее фигуре схожесть с песочными часами. Лично ей это казалось весьма элегантным.

Вот только ее сорочка некрасиво морщилась над корсажем. Ее груди расплющились под давлением планшетки. Верх грудей выпирал под полупрозрачным батистом. Уильям длинными пальцами поправил вышитый воротник сорочки. Кончики его пальцев коснулись ключиц, когда он поправлял гофрированные складки на ее плечах.

Как бы тяжело ей ни было сейчас дышать, из-за его прикосновений она задышала глубже. Тамсина смотрела на него, ощущая легкую дрожь где-то в области спины. Она чувствовала, как вся тает под этим красивым платьем.

– Надо сделать так, чтобы ткань ложилась аккуратно, без складок, но я не знаю, как это делается, – признался он.

Тамсина чувствовала, что ее сорочка вся скомкана под корсажем. Девушка склонилась и залезла под юбку с фижмами, желая одернуть подол сорочки. При этом она извивалась всем телом. Затем она полезла поправлять ткань сорочки у себя в пазухе. Ей показалось, что Уильям едва слышно простонал.

Тамсина выпрямилась, разглаживая те места на корсаже, куда сумела засунуть батист. Отступив, девушка закружилась на месте. Подол приподнялся над ее босыми ступнями. Девушка улыбнулась ему.

– Получилось, как мне кажется. Идеально сидит.

– Не совсем, – тихо произнес мужчина. – Под эти широкие рукава нужно привязать другие, нижние. После этого следует уложить твои волосы в прическу, покрыть сеткой и украсить драгоценностями. Обуваются леди в расшитые туфельки. Вокруг шеи следует навесить как можно больше побрякушек, уши украсить серьгами-подвесками. Только тогда, когда ты будешь украшена, словно блюдо с марципанами[50], моя девочка, люди скажут, что все на тебе идеально.

Девушка издала протяжный стон. Плечи ее поникли. Она по привычке сжала ладонь левой руки, и маленький кулачок почти скрылся в складках гофрированной манжеты сорочки.

– Мне еще предстоит так много узнать. Моя одежда была такой простой.

Тамсина чувствовала себя полной дурой, как тогда, когда выпила лишку. Выпитое вино до сих пор мешало ей мыслить трезво. Как она могла заблуждаться, решив, что красивое платье сделает ее лучше, чем она есть на самом деле? Ее невежество не позволило ей вовремя сообразить, что надо что-то делать с ее волосами и босыми ногами. А еще Тамсина понятия не имела, что делать с небольшой горкой колец, которые сверкали внутри серебряной шкатулки.

– Ну, – изрек Уильям, – как по мне, лучше всего ты выглядишь в одной сорочке.

Низкий, мягкий голос ласкал ей слух.