Любовь цыганки - Сьюзен Кинг (2019)

Женщина проткнула иглой ткань проворными, умелыми пальцами.

– Уильям! Почему ты так решил? – спросила она.

После недолгой паузы, сын изрек:

– Судьба.

– А…

Леди Эмма, казалось, хотела еще что-то сказать, но лишь кивнула и вернулась к вышиванию.

Ему хотелось рассказать матушке больше. Со временем он так и сделает. Тамсина не спустилась, хотя ее ждали. За ужином, закончившимся недавно, он в общих чертах объяснил матушке и сестре причины, побудившие его взять себе жену. Уильям напомнил леди Эмме и Елене, что ему нужна супруга, чтобы обеспечить безопасное пребывание Катарины в Рукхоупе.

Упрощая по возможности, Уильям сказал, что счел Тамсину Армстронг из Мертон-Ригга привлекательной и милой в обращении девушкой, вполне достойной того, чтобы стать леди Рукхоупа. Его родственницы вежливо согласились, но Уильям заметил слезы, блеснувшие на глазах матушки. Хотелось бы ему знать, что она сейчас думает. Вслух она лишь сдержанно одобрила выбор сына.

– Ты говорил, что Арчи Армстронг и Масгрейв ссорились из-за угона скота, – напомнила леди Эмма спустя некоторое время.

– Да…

Сын смаковал шерри из небольшого стеклянного бокала работы немецкого мастера. Стекло было таким же изумрудным, как глаза Тамсины.

– Эти двое постоянно ссорились.

– Как будто Арчи Армстронг вообще способен хоть кому-то уступить, – хмыкнула леди Эмма. – Я хорошо его знала. Высокий, светловолосый, красивый мужчина с добрым сердцем и несдержанным языком. Он остер на язык и за словом в карман не полезет, а это до добра его не доведет.

Уильям улыбнулся.

– Да, исчерпывающе точное описание Арчи.

Заслышав звонкий детский смех, мужчина перевел взгляд на лежащую на полу рядом с Еленой дочку. Катарина посмотрела на отца. Взгляд ребенка был спокойным и любознательным. Он улыбнулся. Дочурка, качнув головкой, издала довольный возглас и отвернулась.

– Твой отец любил Арчи, – вздохнула Эмма. – Помню, что Арчи и Масгрейв всегда ненавидели друг друга, даже тогда.

– Явно, мало что изменилось с тех пор, – молвил Уильям.

– Что Масгрейву надо от Арчи и какое тебе вообще дело до отношений между этими двумя лэрдами? – поинтересовалась Эмма. – Я нюхом чую, что здесь замешана какая-то интрига.

– Матушка! Я не в праве рассказать больше. Могу только сказать, что тебе не стоит тревожиться: Арчи не собирается помогать Масгрейву.

– Хорошо, – сказала леди Эмма. – Обещай, что будешь осторожен.

Уильям кивнул, наблюдая за тем, как мать методично делает стежок за стежком. Всем своим видом она демонстрировала полнейшую безмятежность. С ней ему было покойно, что редко бывало с другими людьми.

Уильям вздохнул. Сгорбившись, он сидел в большом кресле, вытянув ноги в шерстяных чулках поближе к огню. Взгляд его скользил по залу. Несмотря на свое название, большой зал на самом деле не был таким уж большим. Застекленные окна. Крепкая дубовая мебель. Обшитые деревянными панелями стены. Доски пола посыпаны свежесрезанным камышом. Столы покрывали красно-синие турецкие коврики. Гобелены и мягкие подушечки на сиденьях кресел выдержаны в темно-красных тонах драгоценных каменьев. Это придавало залу вполне уютный вид.

В детстве большой зал был сердцем Рукхоупа. По вечерам, после ужина в большом зале, Уильям вместе с родителями, младшими братом и сестрой собирались здесь вокруг камина, играли в игры, рассказывали разные истории, слушали музыкантов либо просто беседовали. Сидя в кресле, в котором теперь расположился Уильям, его отец учил мальчика играть в шахматы, шашки и карты. Лежа на каменной плите перед очагом, Уильям слушал рассказы отца, родственников и гостей, в том числе Арчи Армстронга из Мертона, об интересных, а иной раз смешных приключениях сорвиголов Приграничья.