Ее секрет - Наташа Лестер (2019)

После этого она отправилась в особняк Ричиеров, о котором по-прежнему думала именно так, и взглянула на часы. Она знала, что дворецкий вполне мог впустить сиделку, но Лео предпочитала делать это сама, чтобы лично рассказать ей, как провела ночь Фэй. Сиделка стояла на ступенях, уже подняв руку, чтобы постучать. Но это была не та, которая приходила раньше. У нее были светло-каштановые волосы. И вообще, она казалась ужасно знакомой, пусть даже лицо ее было испещрено морщинами гораздо сильнее, чем когда Лео видела ее в последний раз.

– Джоан? – ахнула она.

– Лео! – Джоан прижала руку к груди.

Лео успела поддержать Джоан как раз вовремя, чтобы та не скатилась вниз по ступенькам, и завела ее внутрь.

– Анна чем-то отравилась, и меня попросили подменить ее, но все происходило в такой спешке, что мне не назвали никаких имен, а просто дали адрес. – Джоан буквально захлебывалась словами.

Лео распахнула дверь гостиной.

– До сих пор не могу поверить, что это ты.

– А я не верю, что вижу тебя! Ты совсем не изменилась. Тебя по-прежнему можно принять за двадцатилетнюю девчонку.

Лео обняла старую подругу. Ты совсем не изменилась. Фасад и впрямь оставался прежним, прикрывая тот факт, что внутри произошли необратимые перемены.

– Не думаю, что это правда, но все равно спасибо.

В гостиной Джоан запрокинула голову, глядя на потолок, представлявший собой оптическую иллюзию в виде голубого неба, украшенного барашками белых облаков. В центре висели две люстры в стиле ар деко, правда, без традиционных хрустальных излишеств. Вместо этого их составляли, казалось, целые акры матированного и фестончатого стекла, изгибавшегося кверху, к центральной спице, поддерживающей стеклянные кубки, наполненные светом. Джоан покрутилась на месте, обозревая медового цвета дерево на стенах, разделенное вставками серебра на правильные квадраты и увешанное фотографиями женщин в масках работы Ман Рея[7].

Джоан присвистнула.

– Эта комната выглядит куда лучше, чем когда я видела ее в последний раз.

– Вечеринка, – вспомнила Лео. – Правильно. Я и забыла, что была там до того… – Голос у нее сорвался, и она умолкла. «До того, как я убила Бенджамина. До того, как ты исчезла». – Присаживайся. Выпьешь кофе?

– Предполагается, что я пришла сюда работать на тебя, а не болтать с тобой. – Джоан заколебалась. – Кто мой пациент?

– Фэй.

– Помню, как я читала об этой аварии.

Лео продолжала говорить, чтобы ей не пришлось обсуждать ту аварию:

– Работы не особенно много, и она нетрудная. Просто следи за тем, чтобы она умывалась, одевалась и ела что-нибудь. Она не выходит из комнаты. Просто сидит там и пьет. Я понимаю, что на самом деле сиделка мне не нужна, но я хочу, чтобы кто-нибудь присматривал за ней, пока я на работе, иначе… – И это предложение осталось незаконченным. – В общем, – вновь заговорила она, – сиделка показалась мне наилучшим выходом из положения. И я очень рада видеть тебя.

Лео не покривила душой. Ей хотелось пожать руку старой подруге, чтобы убедиться, что она действительно здесь, но кто знает, какие чувства испытывает Джоан и сохранилась ли у нее в душе хоть малейшая привязанность к Лео.

– Сейчас я занимаюсь административной деятельностью, подменяю людей, когда они болеют. У меня двое детей, – застенчиво призналась Джоан, – и потому работа по ночам в больницах меня больше не устраивает.

– Двое детей! – воскликнула Лео. – Это же замечательно. Просто здорово.

Она постаралась скрыть за улыбкой ту боль, которую причинили ей слова Джоан и осознание того простого факта, что у нее самой детей не будет больше никогда. Что она своими руками отдала в неизвестность единственного ребенка. Она умолкла, понимая, что сейчас голос подведет ее и она выдаст себя.

Последовало долгое молчание, буквально пронизанное вопросами: Куда ты уехала двадцать лет назад? И почему?