Иллюзии - Кэтрин Стоун (2003)

Через несколько минут после того как они проехали по устланной белым гравием подъездной дороге, Чейзу захотелось самому сесть за руль, несмотря на проливной дождь и жгучую боль в груди. Нельзя сказать, что Джиллиан плохо вела машину. Она вела ее очень хорошо, очень осторожно, но очень испуганно.

Чейз решил, что это никак не связано с его братом и это явное напряжение нельзя отнести на счет лет, проведенных за рулем рядом со слишком придирчивым мужем. Нет, здесь было что-то другое, что-то гораздо более глубокое, что-то такое, что заставило ее вообще забыть о его присутствии.

Изящные руки Джиллиан вцепились в руль так, что костяшки пальцев побелели, вены вздулись и напряглись. Ее лицо тоже было напряженным и таким же белым, как шрамы от пластической операции на ее щеках. Ее глаза потеряли свой обычный блеск, стали холодными, испуганными и упорно вглядывались вперед сквозь пелену дождя, пока она осторожно вела машину вниз по мокрой, продуваемой всеми ветрами дороге.

Это напряжение несколько ослабло, когда они миновали первую серию опасных поворотов и какое-то время ехали по плато, но оно вернулось с новой силой, когда они доехали до второго и, насколько помнил Чейз по вчерашнему дню, последнего скользкого извилистого спуска, ведущего к ровной дороге в Белэр.

И только когда они выехали на ровную дорогу и на ее лицо с белыми шрамами вернулись краски, а в изумрудных глазах страх сменился облегчением, Чейз заговорил:

— Почему бы нам не зайти куда-нибудь выпить чашечку кофе?

В ресторане «Старый Свет» в Уэствуде были кабинки, отгороженные высокими деревянными панелями, что гарантировало полную изолированность и располагало к задушевной беседе.

— Ты испытывала ужас, когда ехала вниз с холма, — ласково произнес Чейз. — Можешь ответить мне почему?

— Я не испытывала ужаса… — начала Джиллиан. Ей никогда не удавалось врать и к тому же она обещала себе, что на этот раз будет говорить Чейзу только правду.

— Нет, испытывала, — настойчиво повторил Чейз. — Ты говорила мне об этом раньше? Или это что-то новое?

— И то и другое. Ты знаешь, вернее, знал о моем несчастном случае, но ты никогда не знал, что я всегда боялась спускаться с холма, на котором расположен Клермонт. — Заметив сочувствие в его серых глазах, она поспешила его успокоить: — Я не всегда боюсь, Чейз, а только в такие дни, как этот, когда идет проливной дождь. За прошедшие шесть лет таких дней было не так уж много.

— Расскажи мне о несчастном случае.

— Это произошло, когда мне было четырнадцать лет. Тогда мы со Стефани были близкими подругами. Стефани жила на Холмби-Хиллз, на вершине холма, очень похожего на наш. Как-то вечером, в сильный ливень, мама приехала туда, чтобы меня забрать. Когда мы возвращались домой, отказали тормоза. Дорога была мокрой и скользкой… и мы разбились. — Переведя дыхание, Джиллиан продолжила: — Моя мама боролась за жизнь, но все было напрасно.

Взгляд ее изумрудных глаз был устремлен в прошлое, туда, догадался Чейз, в ту штормовую ночь, в разбившуюся машину, и Джиллиан снова переживала весь ужас случившегося.

— Ты запомнила все подробности того несчастного случая, ведь так?

— Да. У меня были серьезные повреждения, но я была в полном сознании.

— Твоя мама была в состоянии говорить с тобой?

— Она сказала мне, что любит меня. Она повторяла это снова и снова.

— О, Джиллиан, — вздохнул Чейз и, так как он ничем не мог ей помочь, погладил ее красивое милое лицо. От его прикосновения из ее глаз хлынули горячие слезы, они падали на его руку, которая нежно ласкала ее. — Мне так жаль.

Он мог бы ласкать ее лицо вечно, пока она выплакивала всю накопившуюся на сердце боль, но через несколько мгновений именно она внезапно и резко отстранила от него свое лицо.