Такое кино - Ольга Тартынская (2013)

К вечеру небо нахмурилось, набежали тучи, грозя дождем, и костер пришлось отменить. Они сидели в гостиной, выбирая фильмы для просмотра. На столике дымился чай, в корзинке с фруктами румянились яблоки, нектарины, персики (Мордвинова ненавязчиво заменяла вредную еду на фрукты и овощи).

Снаружи послышался шум мотора, и они в недоумении переглянулись. Дом Туринского стоял несколько на отшибе, соседи были далеко, поэтому ехать могли только к ним. Женя почему-то испугалась, а Виктор Алексеевич весь собрался: губы плотно сжаты, взгляд хмур. Они вышли на крыльцо. От ворот по дорожке, выложенной плиткой, двигалась молодая женщина, модно одетая, высокая, роскошная, с ногами от шеи. Женя узнала Анжелочку, виденную на фотографиях в журналах и в интернете.

Актриса решительно поднялась на крыльцо, бесцеремонно пройдя мимо них, открыла дверь и вошла в дом. Туринский и Женя двинулись вслед за ней. Женя не знала, куда ей деваться, и взялась разливать чай, принеся из кухни еще одну чашку. Режиссер мрачно наблюдал, как его жена демонстративно осматривает дом. Она обошла все комнаты, как агент по недвижимости, прицениваясь, простукивая дерево, прикидывая метраж комнат.

— Мне эта халабуда не нужна, но я ее продам! — заявила наконец Анжелочка, вернувшись в гостиную. Она уселась на диван и схватила нектарин из корзинки. — Некуда будет тебе баб водить, милый.

— Поезжай домой, Анжела, — хмуро сказал Туринский.

— Я тебя обую по полной, ничего не оставлю при разводе! Знаешь, какие у меня адвокаты?

— Знаю, детка. Поезжай домой. — Женя видела, что Виктор едва сдерживается, чтобы не вспылить.

— А студия и теперь уже в моих руках. Так что у тебя, гений наш фестивальный, ничего не останется.

При слове «студия» Туринский побледнел как полотно, и Мордвинова решила вмешаться.

— Пожалуй, хватит, — сказала она как можно спокойнее. — Виктор Алексеевич все же инфаркт перенес…

Кинозвезда, до того смотревшая на нее как на пустое место, презрительно оглядела Женю Мордвинову с ног до головы:

— Это твоя домработница?

— Сиделка, — не дав ответить Туринскому, заявила вдруг Женя. — И настоятельно прошу вас не волновать больного: ему нужен покой.

— Правда, что ли, сиделка? — с недоверием спросила Анжелочка. — А мне говорили, ты себе старую клячу завел, вот бы насмешил!

Туринский вскипел. Он угрожающе двинулся на супругу, но Женя и тут встряла.

— Девушка, вы бы ехали домой и не волновали моего клиента. Я за него отвечаю.

Звезда кинула нектарин обратно в корзину и поднялась.

— А где вы были, когда он из окна больницы сиганул по простыням? Вся Москва до сих пор потешается, клоун!

Анжелочка вышла, резко толкнув дверь, и сбежала по ступенькам. Они не спешили закрывать дверь. Туринский сделал несколько шагов к выходу и остановился на крыльце. Женя замерла в напряженном ожидании. Слышно было, как хлопнула калитка, пискнула сигнализация машины. В тишине заповедного уголка вдруг раздался надрывный крик:

— Туринский, ты не вернешься?

Женя стиснула пальцы, ожидая ответа. Немного помолчав, Туринский твердо ответил:

— Нет.

Автомобиль сорвался с места. Взвизгнули тормоза, и машина унеслась в темноту.

Глава 40

Портрет

— Как ты думаешь, это можно показывать людям, или совсем детский лепет?

Аня вошла на кухню, где сидел Тим с книгой и сигаретой.

Знакомые открывали бар и предложили Ане устроить на его открытии выставку ее работ. Что ж, с чего-то надо начинать… Конечно, они были заинтересованы: Аня приведет гостей, которые, во-первых, оценят новый бар и, возможно, расскажут о нем своим друзьям, а во-вторых, будут покупать в баре выпивку. Получится нечто вроде презентации. Аня дала согласие и теперь в свободные минуты доставала картины, рассматривала их и отбирала для выставки. Завтра нужно было отвезти хотя бы часть.