Теперь ты ее видишь - Линда Ховард

— Дома, — стуча зубами, ответила Суини. — Загадочные происшествия возникли около года назад. Начиналось с мелочей. Светофоры, свободные места для парковки и тому подобное. Сперва я не обращала внимания. Как вы сами сказали, на светофорах рано или поздно зажигается зеленый свет. Повезти может любому. Но потом мои комнатные растения начали цвести не по сезону…

— Госпожа Суини! — Голос Райтнера стал таким же жестким, как его взгляд. — Неужели я похож на человека, интересующегося вашими растениями?

Нет, скорее он похож на человека, которому хочется поставить перед словом «растения» похабное прилагательное.

Суини открыла рот, собираясь рассказать ему о привидениях, но одумалась, сообразив, что это ей не поможет.

— Я начала рисовать картину несколько дней назад. Не могу сказать точно когда. Я потеряла счет дням. Проснувшись, я обнаружила, что нарисовала две туфли, мужскую и женскую. Каждое утро я н-находила на холсте что-нибудь новое. — Суини стиснула зубы, чтобы они не стучали.

— Хотите кофе? — спросил Аквино, и девушка благодарно кивнула. Аквино вышел из комнаты, а Суини вновь повернулась к Райтнеру.

— П-пару дней спустя я поняла, что р-рисую сцену убийства, но еще не знала, какую именно. Проснувшись в-вчера утром, я увидела, что нарисовала Кандру. Я попыталась д-дозвониться до нее, чтобы предупредить, но в салоне никто не отвечал. Ее домашний номер держится в секрете. П-поэтому я позвонила в контору Ричарда узнать ее телефон, но сотрудница сказала мне, что Кандра погибла. — Суини дрожала всем телом и клацала зубами. Мышцы и кости мучительно ныли, лежащие на столе руки стали голубовато-белыми и едва ли не прозрачными, как будто из нее вытекла вся кровь.

— Если это правда, почему вы не сообщили нам сегодня утром? — Райтнер невольно заинтересовался. Ему уже не раз приходилось сталкиваться с людьми, заявляющими, что наделены исключительными способностями предсказывать преступления. Они называли себя ясновидящими и рассчитывали увидеть свою фамилию в газетах, но, как правило, оказывались мошенниками или психами.

— Я понимаю, вы мне н-не верите…

«Прекратите болтать чепуху», — хотел сказать Райтнер, но сдержался. Что с ней такое, с этой женщиной? Она ведет себя так, будто угодила в холодильник, кутается в пальто, хотя в помещении не менее двадцати пяти градусов. Притом она не притворяется: даже губы у нее посинели.

Райтнер нахмурился и молча вышел. У дверей он столкнулся с Аквино, который возвращался с кофе.

— С ней что-то не так, — сказал напарнику Райтнер. — Она промерзла до костей. Пожалуй, придется вызвать врача, пусть лечит ее от гипотермии. — Он говорил беззаботно, но в его голосе сквозила тревога.

— Черт возьми! — Состояние подозреваемой могло помешать допросу. В сущности, ей всего лишь следовало потребовать адвоката, и они уже не имели бы права задавать вопросы, пока не появится защитник. Но почему-то она этого не сделала. — Может, кофе согреет девушку?

Полицейские вернулись в комнату. Суини сидела все в том же виде. Аквино поставил перед ней кофе. Она попыталась взять стаканчик, но руки у нее тряслись так сильно, что кофе расплескался.

— Нет ли у нас соломинок? — спросил Райтнер.

Аквино пожал плечами. Под их взглядами Суини обхватила ладонями полиэстеровый стаканчик, наклонилась вперед и неуклюже попыталась пригубить кофе, не поднимая его со стола. Посмотрев на напарника, Райтнер увидел, что даже грубоватый, безжалостный Аквино несколько обеспокоен.

Казалось, горячий кофе чуть-чуть облегчил страдания Суини. После двух-трех глотков она все же подняла стаканчик, не облившись.

— Госпожа Суини, знали ли вы о том, что супруги Уорты подписали брачный контракт? — вновь заговорил Райтнер.

— Нет, — удивленно отозвалась она. — А зачем мне это знать?