Две женщины и мужчина - Кей Хупер

— Почему вы не остановили его? — спросила наконец Фейт. — Вы могли бы это сделать, если бы постарались.

Побелевший шрам на напряженном лице Бишопа придавал ему агрессивное выражение.

— Вы же слышали меня. Он должен ее видеть.

— Почему? Почему он должен навсегда сохранить о ней такое ужасное воспоминание?

— Потому что ее смерть не станет для него реальной, пока он не увидит ее лежащей в морге, неподвижной и изуродованной. — Эти жестокие слова Бишоп произнес необычайно мягким голосом. — Первая стадия горя — отрицание. Не преодолев ее, он не сможет двигаться дальше.

Умом Фейт понимала правоту Бишопа, но сердцем очень хотела избавить Кейна от страшного зрелища. Она кивнула и постаралась мысленно переключиться на что-нибудь другое.

— Вы были в Атланте, когда Ричардсон позвонил вам? — спросила Фейт. — Я не знала, что вы уже вернулись.

— Я и не возвращался. Я был в Теннесси.

Так как дальнейших объяснений не последовало, Фейт заметила:

— Очевидно, вы воспользовались скоростным самолетом.

— Достаточно скоростным.

Фейт оставила дальнейшие попытки поддержать разговор.

— Мне нужно съездить в Хейвн-Хауз. Там знали Дайну и должны узнать о ее смерти до того, как услышат об этом в новостях. Но я обещала Кейну никуда не ходить одной, особенно после того выстрела. Тим, не могли бы вы…

— Конечно, — тут же отозвался частный детектив.

Фейт посмотрела на Бишопа:

— Думаю, когда Кейн вернется, ему не следует оставаться здесь в одиночестве. Вы подождете его?

— Да, хотя мое общество едва ли сделает его менее одиноким, — мрачно ответил Бишоп.

В отличие от некоторых взрослых обитателей приюта, Кэти не плакала, когда Фейт сообщила ей о смерти Дайны. Вместо этого девочка с печальным видом направилась в музыкальную комнату и стала разучивать одну из песен, которые привезла ей Фейт.

— С ней все будет в порядке? — спросила Фейт у Карен.

— Не знаю, — устало ответила директриса. — Девочка не в лучшем состоянии после того, как видела своего ублюдка-папашу гоняющимся с бейсбольной битой за ее матерью. Он преследовал Андреа повсюду, пока его не засадили за решетку, но Кэти насмотрелась достаточно и с тех пор стала тихой и замкнутой. — Карен нахмурилась. — С вами она говорила больше, чем с кем бы то ни было, когда вы приезжали в воскресенье.

Фейт собиралась только сообщить весть о смерти Дайны и сразу же вернуться в квартиру Кейна, так как беспокоилась за него. Но теперь она беспокоилась и за Кэти, поэтому не могла уйти, не убедившись, что с девочкой все в порядке.

— Ну что, Кэти? — Фейт села у рояля рядом с малышкой. — Тебе нравятся новые песни?

Девочка кивнула и серьезно посмотрела на Фейт.

— Спасибо, что вы не забыли привезти ноты.

— Конечно, не забыла. — Поколебавшись, Фейт добавила: — Я подумала, что ты, возможно, хочешь поговорить о Дайне.

— Зачем? Вы ведь сказали, что она умерла.

Кажущиеся бессердечными слова не обманули Фейт — она видела, как дрожит нижняя губа девочки.

— Когда люди умирают, — снова заговорила она, — мы сохраняем их живыми в своей памяти, думая и говоря о них. Я просто хотела тебе это посоветовать. Ты можешь говорить о Дайне с Карен и со мной.

Глядя на клавиатуру, Кэти сыграла первые ноты «Прекрасного мечтателя», потом повернулась к Фейт:

— Могу я попросить у вас одну вещь?

— Конечно, детка.

— Вы можете сейчас поговорить с Дайной? Мысленно — как делали раньше?

Устами младенца…

«Господи, могу ли я поговорить с ней?»

— Нет, — ответила Фейт. — Как раньше — не могу. — Это была правда — теперь ничего нельзя делать, как раньше.

— Я просто спросила, — пробормотала Кэти, едва сдерживая слезы.

— Ты что-то хотела передать Дайне? — догадалась Фейт. — Попросить ее о чем-то?

— Нет. Только…

— Только что?

— Ничего. — Девочка упрямо тряхнула головой. — Я хочу поупражняться.