Женщины могут все - Нора Робертс (2001)

— А я нуждалась в своем отце и слишком долго любила его. Но именно это сделало нас такими, какие мы есть. Мне нравится то, что из нас получилось.

— А ты, оказывается, совсем не такая вредная. — Он ласково коснулся ее руки. — Спасибо. — И, наклонившись, поцеловал Софию в макушку. — Я не стану возражать, если сегодня ночью ты со мной подежуришь.

— Я принесу кофе.

ГЛАВА 21

Когда удлинившиеся дни залили виноградники солнечным светом, крошечные цветочные почки раскрылись. Вспаханная земля сулила богатый урожай. Деревья выставили тугие кулачки по-весеннему зеленых листьев; тут и там наружу пробивались смелые молодые побеги. Прятавшиеся в ветках гнезда были полны яиц, а утки-матери охраняли своих недавно выведенных птенцов, плававших в ручьях.

«Апрель — это возрождение, — думала Тереза. — Работа. И надежда на то, что зима наконец кончилась».

— Скоро у канадских гусей появится потомство, — холодным туманным утром сказал Эли, когда они совершали свою обычную прогулку.

Тереза кивнула. Ее отец пользовался тем же природным барометром, чтобы определить время, когда можно судить о будущем урожае. Она научилась следить не только за лозами, но и за небом, птицами и землей.

— Год будет хороший. Зима выдалась дождливая.

Тереза обвела глазами площадку с хорошо вспаханной землей. Она отвела пятьдесят акров под новые растения — лозы европейского происхождения, привитые на американские подвои. Они выбрали лучшие сорта — каберне-совиньон, мерло, шенен блан. И после консультации с Тайлером сделали то же самое на винограднике Макмилланов.

— Года через четыре-пять мы увидим, как они плодоносят. — Кроме всего прочего, Тереза научилась видеть будущее. Один цикл неизменно переходил в другой.

— Эли, к тому времени, когда посаженное сегодня даст плоды, мы с тобой проживем друг с другом четверть века.

— Тереза… — Он обнял ее за плечи, повернул лицом к себе, и La Signora ощутила укол тревоги. — Это мой последний урожай.

— Эли…

— Я не собираюсь умирать. — Чтобы подбодрить Терезу, он провел ладонями по ее рукам. — Просто хочу уйти на покой. Я думал об этом, серьезно думал во время нашей поездки в Италию. Мы слишком укоренились здесь. Там, — он махнул рукой в сторону виноградника Макмилланов, — и в castello. Давай проведем последнюю посадку и позволим собирать урожай нашим детям. Пора.

— Мы говорили об этом. И решили, что окончательно уйдем лет через пять. Постепенно.

— Знаю. Но эти последние месяцы напомнили мне, что жизнь коротка и что рано или поздно она кончается. Есть места, которые я хотел бы увидеть, пока жив. Я хочу увидеть их с тобой. Тереза, я устал подчинять свою жизнь требованиям каждого сезона.

— Вся моя жизнь была отдана делу Джамбелли. — Тереза отошла чуть в сторону и потрогала нежный белый цветок. — Как я могу уйти, когда оно в опасности? Разве можно передать нашим детям то, что поражено тлей?

— Можно, Тереза. Потому что мы им доверяем. Потому что верим в них. Потому что они заслужили это.

— Не знаю, что тебе ответить…

— Подумай. До сбора урожая еще много времени. А я уже подумал. Я не хочу, чтобы Тай получил по завещанию то, что он заслужил и заслуживает. Хочу отдать ему это еще при своей жизни. В этом году и так было много смертей. — Он посмотрел поверх почек на новые посадки. — Пора дать нашим детям простор для роста.

Тереза повернулась к нему. Высокий мужчина, иссушенный временем, солнцем и ветром. Рядом с ним старая, преданная собака.

— Не знаю, смогу ли я дать тебе то, что ты просишь. Но обещаю подумать.