Всего одна неделя - Линда Ховард (2007)

– Вовсе нет. Я ведь не замужем и не беременна, так что это лишь гипотеза. Кроме того, я достаточно мобильна: если изменятся обстоятельства, наверняка сумею под них подстроиться.

Уайатт что-то сказал, но в этот момент я сладко зевнула и не расслышала.

– Что? – переспросила я, как только рот закрылся.

– Да нет, ничего. – Он поцеловал меня в висок. – Ты уже почти спишь.

– Прошлой ночью не удалось толком поспать, – пробормотала я. – А усталость накапливается.

Прошлой ночью не удалось поспать из-за того, что через каждые два часа Уайатт будил меня, чтобы заняться сексом. Воспоминания оказались исключительно приятными, и на какой-то момент мне вдруг захотелось оказаться сверху и самой обо всем позаботиться, но как же я могла нарушить собственный запрет! Уайатт же вел себя сегодня как истинный джентльмен – даже пальцем меня не тронул. Но это лишь потому, что я была нездорова. Вряд ли такое может продлиться долго, потому что джентльменское поведение – слишком серьезная нагрузка. А инстинкты – дело нешуточное. Они агрессивны и неуправляемы. Недаром Уайатт смог стать таким хорошим спортсменом. Помимо прекрасной физической формы он обладал очень важным качеством – постоянным стремлением оказаться сверху. Оставалось лишь гадать, сколько он сможет воздерживаться, сочувствуя моей слабости.

На этой мысли я заснула. Ответ я получила часов в шесть утра. Уайатт осторожно перевернул меня на спину и устроился между ног. Когда он начал, я еше почти спала, но зато, когда кончил, совершенно проснулась. Он очень осторожно обращался с моей больной рукой, однако был поистине безжалостен в атаках на шею.

Едва оказавшись на свободе, я выскочила из постели и понеслась в ванную.

– Это нечестно! Восхитительно, но нечестно! Вероломное нападение!

В ответ раздался веселый смех. Я захлопнула за собой дверь, а потом для верности еще и заперла. Противник может воспользоваться любой из трех оставшихся ванных комнат.

Самочувствие мое определенно улучшилось. Слабость отступила, а боль в руке уже не была такой острой. Посмотрев в зеркало, я увидела, что от прежней бледности не осталось и следа. Да и откуда ей взяться, если меня только что так искусно обработали? Щеки пылали, и вовсе не от температуры.

Я привела себя в порядок. Потом покопалась в сумке, которая так и стояла в ванной на полу, и нашла чистые трусы. Пусть неуклюже, но все-таки натянула их одной рукой. Почистила зубы и причесалась. Больше, к сожалению, я сделать ничего не могла. Чистая одежда оказалась мятой и требовала глажки. Но и с глаженой вряд ли удалось бы справиться. Даже надеть лифчик было мне не по силам. Рука двигалась уже немного лучше, но все-таки не настолько, чтобы можно было самостоятельно одеться.

Я отперла дверь и решительным шагом покинула крепость. Противник скрылся из виду. Как, интересно, он собирался мне помочь, если его еще нужно искать? Я гневно схватила одежду правой рукой и направилась вниз. Лестница привела в огромную комнату с высоченным потолком, кожаной мебелью и неизбежным телевизором с большим экраном. Но зато нигде не было заметно ни единого растения.

Запах кофе заставил меня повернуть налево и привел сначала в утреннюю гостиную, а потом и в кухню. Уайатт, босиком и без рубашки, колдовал возле плиты. Взору открывались мускулистая спина, сильные руки, заметный желоб позвоночника и с обеих сторон от него, как раз над ремнем джинсов, небольшие углубления. Сердце мое перевернулось в очередной раз.

– Где у тебя прачечная? – подчеркнуто деловито осведомилась я.

Уайатт показал на дверь в том самом коридорчике, который вел в гараж.

– Помочь?

– Справлюсь сама. Хочу немного разгладить одежду.

Я вошла в прачечную, сунула одежду в сушилку и нажала кнопку пуска. После этого вернулась в кухню и вступила в бой.

– Ты должен прекратить подобные вещи.

– Какие именно? – поинтересовался он, переворачивая гречишные оладьи.