Мужчина-подарок - Светлана Лубенец

– Может, ты мне заплатишь и за то, что другие консалтинговые фирмы не хотят иметь со мной дел? – не тронулась с места его жена.

– А вот это меня не касается!

– Но это же подлость, Леша! Низость!

– Не тебе говорить о подлости и… низости…

Чувствовалось, что Шаманаеву было неловко перед сотрудниками за происходящее в нашей рабочей комнате, но его бывшая жена покидать помещение явно не собиралась.

– Значит, это месть, Шаманаев? – зло улыбнулась хозяйка «Вкуснодара». – Ты решил мне отомстить таким зверским способом? Пусть я плоха, но комбинат-то при чем? Не по-мужски поступаешь, Алексей Ильич!

– Что ты в этом понимаешь? – махнул рукой Лешка.

Обычно смуглое лицо его было очень бледно, а на щеках проступили неровные кирпичного цвета пятна. Бывшая жена тоже выглядела уже не лучшим образом. В отличие от Лешки, она покраснела всем лицом и действительно потрясающе точеной шеей, о которой взахлеб рассказывала Анжелка. Лидия качнулась на каблуках и огляделась вокруг, как готовящаяся к броску хищница.

– Ну-у-у… и из-за кого же я принесена в жертву? Из-за кого же должна терпеть такие убытки? – с интонациями знаменитой Багиры из мультика о Маугли произнесла она. – Хм, конечно же, не из-за этой бежевой мушки. – Она выставила указательный палец с безупречным ногтем в сторону Анжелки, которая на нервной почве безостановочно расстегивала и застегивала меленькие пуговки на своем пиджачке. – Вам, девушка, – продолжила бывшая жена Шаманаева, обращаясь непосредственно к секретарше, – надо сменить колер костюмчика, а то вы сливаетесь со стеной и Шаманаев как-нибудь прилепит объявление прямо вам на грудь. Булавкой! Представляете?

– Прекрати, Лида! – крикнул Лешка, но женщину было уже не остановить.

Она подошла ко мне, внимательно вгляделась в мое лицо и сказала:

– А вот из-за этой, пожалуй, можно было бы… Но ты ведь не из-за нее! – крикнула вдруг Лидия, и ее лицо исказилось то ли болью, то ли ненавистью. Она подошла к замершей возле своего стола Ирме и, истерично рассмеявшись, с расстановкой произнесла: – Ведь все дело в этой… черной грузинской ведьме! Так ведь?

– Лида! – бросился к женщинам наш босс, а мне очень хотелось закрыть руками глаза и уши, чтобы ничего не видеть и не слышать, но я не могла оставить Ирму одну против Шаманаевых.

– Что Лида? Что Лида? – визжала бывшая жена. – Мне нельзя было пару раз оступиться, а тебе, значит, все можно, да?

Шаманаев схватил ее за запястья, чтобы утихомирить, но не тут-то было. Она вырвалась, отскочила от него в сторону и все с такой же истерикой в голосе прокричала:

– Неужели ты, Лешенька, любишь эту пережженную головешку? Скажи! Скажи, что любишь, и я постараюсь тебя понять!

Все сотрудники агентства «Шамаил» замерли на своих местах и очень дорого дали бы, чтобы не присутствовать на этой разборке четы Шаманаевых. Я боялась смотреть на Елошвили. Мне очень хотелось, чтобы Лешка сказал, что любит Ирму. Мне! Той самой, которая, первый раз увидев своего бывшего одноклассника в его же кабинете, сказала себе: «Это мужчина моей мечты!» Но он молчал. Он слишком долго молчал, и скоро стало ясно, что слов любви он не произнесет.

Лидия, раскатисто рассмеявшись, сказала:

– Что и следовало доказать, – и, уже повернувшись к выходу, добавила: – Я постараюсь отплатить тебе, Алексей Ильич, той же монетой. Сделаю все, чтобы стереть твою фирму с лица земли! Ты уж прости, но такой у нас с тобой получается бартер!

После ухода бывшей жены босса все так и стояли столбами возле стола, где пили кофе. Я наконец заставила себя взглянуть на Ирму. Она была в предобморочном состоянии, и это меня доконало. Я, обогнув стол, подбежала к ней и начала выкрикивать почти так же громко, как только что вопила Лидия: