Любящее сердце - Мэри Бэлоу

– Ну да, конечно! Чем еще можно объяснить то, что произошло? Отчего-то вы решили, что хотите меня, но получить меня вы не могли, поскольку я была помолвлена с другим. Однако это вас не остановило. Вы выследили меня, как охотник выслеживает дичь, и начали преследовать, пользуясь моей неопытностью и доверчивостью, компрометируя меня все больше и больше. И вот, наконец, финал: это лживое письмо! Вы специально устроили так, чтобы оно попало «не в те руки»! Вы дьявольски изобретательны! Мы правы были с Самантой, когда с первого взгляда окрестили вас Люцифером. Какая злая и жестокая ирония в том, что от рождения вам дано имя ангела!

Вся ее пылкая речь нисколько не поколебала его спокойствия. Он продолжал стоять, слегка покачиваясь на каблуках, и смотрел прямо на нее. У Дженнифер руки чесались вцепиться в его физиономию.

– Я не писал это письмо и не отправлял его.

– Неужели? – с горькой усмешкой переспросила она. – Письмо само себя написало и само себя отправило, я полагаю. Все это верно в той же мере, в которой вы не спали со своей мачехой, не сделали ей ребенка и потом не бросили в другой стране, чтобы без проблем заняться поисками новой добычи здесь, на родине.

– Нет, – кратко ответил он.

Дженнифер еще сильнее побледнела от ярости.

– И вы ничего умышленно не делали, чтобы расстроить мою помолвку!

Гейб открыл было рот, но в этот раз ничего не сказал.

– Для того чтобы я вышла за вас, – продолжала Дженнифер, презрительно глядя на Торнхилла. – Вам было безразлично, что я должна была выйти замуж по любви! Отчего вы вообразили, что я с удовольствием откажусь от своего жениха ради вас? Почему вы решили, что я могу испытывать к вам какие-то иные чувства, кроме презрения и ненависти?

– Я не питаю иллюзий.

– Вам нет дела до моего счастья. Должно быть, милорд Габриэль, ваш образ, что сложился в общественном мнении, точно соответствует действительности.

Взгляд его медленно скользнул по ее телу вниз и вверх. Дженнифер внезапно ощутила, что домашнее платье почти не скрывает ее соблазнительных форм.

– Да, – сказал он.

– Вам не приходило в голову, что после того, как я навсегда потеряла лорда Керзи и собственное доброе имя, я должна отказать вам?

– Мы поженимся завтра утром, – сказал он, – а вечером отправимся в театр. На следующий день мы поедем кататься в парк, а вечером пойдем на бал к леди Траскотт. Мы уничтожим поводы для сплетен, а затем отправимся в мое поместье на севере.

– Вы, наверное, сумасшедший, – прошептала Дженнифер. – Я не выйду за вас. Только безумец мог бы подумать, что я за вас выйду.

– Подумайте о своем будущем, – предложил он.

У нее не было выбора, кроме полутюремного существования где-то в глуши. Ни семьи, ни детей, ни развлечений. И так до конца жизни. Дженнифер впервые почувствовала страх перед будущим. Даже не страх – почти животный ужас. У отца не дрогнет рука похоронить ее заживо, на этот счет Дженнифер не питала никаких иллюзий. Безжалостный по натуре, отец в жизни не поддастся ни на какие уговоры и не разрешит ей вернуться домой ни через год, ни через пять лет.

И еще перед ссылкой он собирался отрезать ей волосы. Внезапно Дженнифер вспомнила об этом. Отец сообщил ей о своем намерении, после того как высек. Отчего-то сейчас это обстоятельство больше всего напугало ее.

– Он собирается остричь меня наголо.

Дженнифер не сразу поняла, что произнесла эти слова вслух. Просто взгляд его упал на ее волосы.

– У вас не будет ни друзей, ни красивых нарядов. Никаких вылазок из дома. Ни гостей, ни даже возможности навестить тех, кому повезло меньше, ибо таких людей просто не будет. И детей у вас тоже не будет.

Дженнифер сжимала кулаки, борясь с подступающей тошнотой. И еще она пыталась обратить панику в ярость. Она готова была его растерзать.

– Мы поженимся завтра утром.