Игра вслепую - Эдмон Бали

— Что будешь пить, Стюарт? — осведомился Кенникен, убирая пистолет.

— Скотч, если у тебя есть.

— У нас есть. Чистый или с водой? К сожалению, содовой у нас нет.

— Сойдет и обыкновенная вода, — ответил я. — Только побольше воды.

— Ну, конечно, тебе же нужна ясная голова, — скептически усмехнулся Кенникен. — Раздел 4, правило 35: если противник предлагает тебе выпить, проси слабый напиток. Надеюсь, тебе понравится.

Я попробовал и кивнул. Себе Кенникен налил полный стакан шотландского виски и выпил залпом. Я с изумлением наблюдал за ним: видно Кенникен дошел до точки, если открыто хлещет алкоголь. Странно, что в Отделе до сих пор этим не воспользовались.

— Что, Вацлав, кальвадос в Исландии достать трудно? — поинтересовался я.

— Это впервые за четыре года, — рассмеялся он и поднял стакан. — У меня есть все основания праздновать. Не так часто при нашей профессии друзья могут встретиться. Скажи, в Отделе к тебе хорошо относятся?

Я отхлебнул слабенький напиток и поставил стакан на низкий столик рядом.

— Я уже четыре года не работаю в Отделе.

— У меня другая информация, — поднял брови Вацлав.

— Возможно. Но я ушел сразу после Швеции.

— Я тоже ушел, — сообщил он. — Это мое первое задание за четыре года. Кстати, благодаря тебе. Вообще-то у меня много поводов поблагодарить тебя. Я ведь не сам ушел. Меня отправили разбирать бумаги в Ашхабад. Знаешь. Где это?

— В Туркмении.

— Правильно. Меня, Вацлава Кенникена послали копаться в бумажках!

— Любому могуществу приходит конец, — заметил я. — Значит, тебя раскопали для этой операции. Вот, должно быть, ты обрадовался!

— Еще как! А особенно меня порадовало то, что я увижу тебя. Видишь ли, в свое время я считал тебя своим другом. Ты был мне почти как брат.

— Не говори глупостей, — пожал я плечами. — У разведчиков друзей не бывает.

Я подумал о Джеке Кейсе и ощутил прилив горечи.

— Ты был мне больше, чем брат, — продолжал Кенникен, словно не слыша меня. — Я готов был отдать за тебя жизнь, а ты меня предал.

— Перестань, Вацлав, — поморщился я, — на моем месте ты поступил бы так же.

— Но я же доверял тебе! — обиженно сказал он. — И это больнее всего. Ты же знаешь, что у нас ошибок не прощают. Вот меня и засунули в Ашхабад.

— Могло быть хуже, — заметил я. — Тебя могли отправить за Полярный круг.

— Невелика разница, — сказал он. Вновь наполняя стакан. — Но мне помогли мои настоящие друзья. Ладно, не будем терять время. У тебя есть некая деталь. Она попала к тебе по ошибке. Где она?

— Не понимаю, о чем ты.

— Естественно, — кивнул он. — Именно так ты и должен был ответить. Но все-таки тебе придется отдать её. Ну, так как?

— Ладно, — ответил я. — Мы оба знаем, что деталь у меня, так что нечего наводить тень на плетень. Но ты её не получишь.

Он вынул из портсигара длинную русскую папиросу и начал искать по карманам зажигалку.

— Получу, Алан, и ты прекрасно это знаешь. Дело ведь не только в этой детали, да и не в этой операции, если уж на то пошло. Пора нам поквитаться.

От его ледяного голоса у меня буквально пошел мороз по коже. Слейд говорил, что Кенникен жаждет моей крови, и — сдал меня ему прямо в руки.

Кенникен так и не смог найти зажигалку и нетерпеливо махнул рукой. Ильич вышел из-за моей спины и чиркнул своей зажигалкой, но пламени не было. Кенникен чертыхнулся, поджег в камине кусок бумаги и, наконец, прикурил. А Ильич отправился к бару со спиртным. Как только Кенникен это заметил, в его руке мгновенно возник пистолет.

— Что ты затеял, Ильич?

— Хочу заправить зажигалку, — отозвался тот и показал баллончик бутана.

— Брось, — резко приказал он. — Пойди и осмотри машину нашего гостя. Только внимательно, понял? Что искать, ты знаешь.

— Там этого нет, Вацлав, — вмешался я.

— Вот Ильич в этом и убедится, — отрезал он.